А позже в тот же день Сонни позвал к телефону дворецкий.
– Мистер Сонни, звонят из полиции Западного Райдинга.
Сонни взглянул на Рэйчел и недоуменно нахмурился.
– Зачем я понадобился полиции?
Марк улыбнулся и попытался пошутить:
– Что ты от нас скрываешь, па?
Сонни вздохнул, закатил глаза и выбежал из комнаты, пока все смеялись над шуткой. Разговор продлился недолго, но, когда он вернулся, Рэйчел сразу поняла по выражению его лица, что случилось что-то плохое.
– Конни умерла, – с порога сообщил он. – В полиции считают, что она поскользнулась на льду и упала в сугроб. Замерзла насмерть. – Сонни покачал головой. – А зачем вышла на дорогу в такую метель, мы, верно, так и не узнаем.
* * *
На похоронах Конни Хэйг, умершей в возрасте шестидесяти шести лет, почти никого не было. Погребение отложили, чтобы единственная дочь Конни, Маргарита, успела приехать из Америки. Та отнеслась к трагедии философски, и те, кто приготовился ее утешать, вздохнули с облегчением.
– Думаю, это было неизбежно, и в некотором смысле я даже рада, – сказала Маргарита. – Она потеряла Эдди и Джорджа одного за другим, потом папу, потом обнаружила беднягу Барти… Слишком много ударов. В последнем письме она писала, что у нее больше нет смысла в жизни, она просто доживает дни.
Сонни было грустно слушать такие размышления о жизни сестры, и он вынужден был посмотреть в лицо неприглядной правде: люди его поколения постепенно уходили в мир иной, а после смерти Билли его жизненная ситуация весьма напоминала ту, в которой оказалась Конни.
Не только в Британии с тревогой и нетерпением ждали возвращения близких с войны. В Австралии самое долгое ожидание выпало на долю Изабеллы Финнеган: ее возлюбленный Люк Фишер отсутствовал уже восемь лет. Изабелле исполнилось двадцать четыре года; восемь лет назад она упрашивала Люка вступить с ней в любовную связь, но тот не согласился. Теперь же ей хотелось, чтобы ожидание как можно скорее закончилось, они могли бы пожениться и быть вместе. Тогда осуществились бы их надежды, планы и мечты, которые они строили в письмах, проделавших путь в тысячи миль между Австралией и Францией, где Люка ранили и взяли в плен.
Изабелле казалось, что ликование и счастливые воссоединения окружают ее со всех сторон: австралийские военные возвращались к семьям. Иногда у нее разыгрывалась паранойя, и ей начинало казаться, что все происходящее – постановка с целью ее помучить. Она работала репортером в «Фишер-Спрингз» и за последние два года повидала немало счастливых воссоединений, о которых писала в своих репортажах. Но случай Люка оказался намного сложнее.