Финнеган взглянул на Люка, и глаза его потеплели.
– Когда твои родители стояли во главе бизнеса и я был вторым по счету человеком в компании, я часто поражался способности твоего отца предвосхищать события. Мне кажется, ты унаследовал это его качество, по крайней мере отчасти, и, когда ты возьмешь на себя управление компанией, оно тебе понадобится. Заметил, что я говорю «когда возьмешь», а не «если»? Компания принадлежит тебе, за исключением моих акций и тех, что я поместил в трастовый фонд для дочери Фила. Если это тебя не убедит, полагаю, в скором времени тебе в любом случае понадобится работа, ведь семья будет расти и ее нужно будет как-то содержать. Готов поспорить, вскоре после свадьбы Изабелла сообщит тебе, что беременна, а когда настанет время менять подгузники, лучше быть подальше от дома, поверь.
Люк улыбнулся:
– Вы забыли о моих акциях: пока меня не было, я неплохо заработал на дивидендах, а потратить эти деньги пока не было возможности. Впрочем, полагаю, скоро мне наскучит жить на всем готовеньком.
– Так что скажешь? Вернешься в «Фишер-Спрингз»?
– Я-то не против, но сначала должен кое-что сделать. Дайте мне немного времени. И у меня к вам просьба. Можете узнать имя архитектора, который строил наш дом?
– Легко. Его контакты у меня в кабинете. Для проектирования нашего дома мы нанимали ту же архитектурную фирму. Планируешь строить дом на вашей земле?
– Не просто строить: хочу воссоздать точную копию старого. Канализационная система и все коммуникации должны были сохраниться. Это ускорит процесс, если привлечь достаточно людей. – Люк замолчал, засмотревшись на ручей, бежавший мимо дома Финнеганов к участку в полумиле, где раньше стоял семейный особняк Фишеров. Всколыхнулись воспоминания о страшном дне пожара. – Я знаю, как все любили этот дом. Это родительское наследие и лучший способ увековечить их память. – Он повернулся к Патрику. – Прежде чем вернуться к делам, мне нужно кое в чем разобраться.
– Хорошо, Люк, только не затягивай.
Весной 1948 года Джессика Танниклифф вернулась в Брэдфорд. Во время войны она славно послужила своей стране, а после с радостью согласилась выйти замуж за Роберта Бинкса. Перед увольнением и отъездом из Лондона Джессика отвела Роберта к одному памятному месту. В полумиле от ее квартиры находился большой кратер: одна из тысяч оспин на лице Лондона, оставленных нацистскими бомбардировками. Бомба упала сюда в июне 1940 года, на пике операции «Блиц». В тот день ушло из жизни более ста гражданских: удар пришелся по бомбоубежищу. Один из погибших искал Джессику и как раз собирался нанести ей визит. Увы, Джесси Баркер так и не увиделся с дочерью. Джессика положила на край воронки маленький венок.