– У меня появилась версия, но мне нужны факты, – я оглядела тело и поднялась. – Узнайте, состоял ли Гереленко в связях с вампиром.
– Скажи, о чем ты думаешь?
– Вначале добудь мне информацию, потом я скажу свою теорию.
Я перевела взгляд на символы. Странное, неприятное ощущение волной скользнуло по телу. Символы казались знакомыми.
– Ренат уже расшифровал?
– Пытается, – Герман хмуро посмотрел на меня. – В твоей ванной появилась такая же хрень?
Я поморщилась и кивнула.
– И что она может означать, уже есть версии? Кто это все творит? Принц города тебе что-нибудь объяснил?
– Ну, он помог узнать, что это просто иврит, и дал мне список вампиров, которые его знают.
– Вышли мне.
– Уже выслала. Ты вообще почту проверяешь? – я потянулась, стягивая перчатки и отходя подальше от стены, что-то зябко стало – кажется, у меня начинается энергетический голод. А это плохо. Да еще плюс ко всему этот мерзкий запах смерти, от него у меня по коже мурашки идут.
– Гер, я очень устала, а завтра мне вставать в шесть утра – я поеду домой и обмозгую все дома?
Он смотрел на меня внимательным взглядом, словно сканер.
– Ладно, но завтра я с тобой созвонюсь, и ты расскажешь мне свою теорию.
– Как только ты ответишь на мои вопросы.
– Иди давай, Лаво! – Герман махнул на меня рукой и, достав свой блокнот, начал что-то записывать.
Развернувшись, я прошла к оцеплению. Перешагивая через ленту, я неудачно угодила ногой в лужу с грязью и поскользнулась. Уже приготовившись встретится с лужей пятой точкой, я закрыла глаза, но меня подхватили под руки и ловко подняли.
– Осторожнее, Алиска.
Я повернулась к своему спасителю и увидела нашего главного силовика. Интересно, а он-то тут что забыл?
– Привет, Сёмка, – удивленно произнесла я.
– Я тут оказался случайным свидетелем, – словно поняв мой немой вопрос, сказал он.
– И что ты видел?
– Я слышал крик, а когда прибежал, она уже лежала, как лежит.
– Кричала? – я посмотрела в карие глаза, которые сегодня не были яркими и не горели задором. Он видел смерть не раз, но каким бы ты ни был опытным, смерть оставляет след, сегодня улыбаться и ерничать ему явно не хотелось.
– Да.
Блин, что-то не сходилось: если она кричала, то значит была жива. Вряд ли бы преступник успел нарисовать эти символы за то время, пока Семён бежал. А это означало, что рисовал он её кровью, когда она была ещё жива. А шею сломал, когда она закричала.