Так и сейчас. Валентине Николаевне, которой было скучно на работе, и которая обычно заполняла эту скуку сплетнями и интригами, захотелось поговорить. Она рассказала Ванечке о том, что она помнит его умненьким светловолосым мальчиком, с точеным личиком. О том, что ее муж и отец Ванечки работали вместе инструкторами в райкоме партии, несколько лет сидели в одном кабинете и даже дружили. Стала расспрашивать Ивана, где он был, чем занимался. Иван честно рассказал ей всю эпопею своего отсутствия в городе. Ему казалось, что он не был здесь целую вечность. Хотя, он должен признать, город изменился мало. Знакомые и друзья детства только куда-то подевались.
– А у меня как раз работает твоя знакомая. Ты точно должен был ее знать, – с энтузиазмом прервала его Валентина Николаевна, – Теперь у нее фамилия мужа, а до замужества она была, кажется, Семеновой.
– Наташа? – спросил Иван.
– Да, Наталья Михайловна. Теперь она Минаева, их ребенку 5 лет.
– Мы учились в одном классе.
– Вот и прекрасно. Как минимум один знакомый человек на новом месте. Легко будет вливаться в коллектив. Она сидит в кабинете 15 на первом этаже. У тебя будет кабинет 32 на третьем. Пиши заявление и отправляйся к завхозу за ключами и компьютером.
С чувством, что ему ампутировали голову, Иван вышел из кабинета директора. Он шел по первому этажу с мыслью, а не развернуться ли и дать деру из этого болота, как увидел молодую женщину, одну из сотрудниц. Он скорчил вежливое лицо и приготовился здороваться.
Когда Валентина Николаевна, в своем разговоре упомянула Наташу, что-то тихонько кольнуло Ивана и тотчас отпустило, потонув в потоке панических мыслей об утрате свободы. Наташа была его первой, неудачной любовью. Эту любовь он пережил честно, в самой тяжелой форме, как переживают тяжелую болезнь. Потом он редко вспоминал о ней. Редко, потому что образ Наташи заслонило множество других увлечений, вернее он позволил увлечениям заслонить ее образ. Он открыл для себя мир математики и теоретической физики. У него появились друзья, которые научили его смело мыслить о всех явлениях этого мира, и любовь, его любовь к Наташе, в частности, оказались в длинном их списке, причем не в начале. Лучший студент курса, любимчик профессоров, он пребывал в эйфории от сознания своей причастности к тайнам природы, к переднему краю познания. Короче, Ивану некогда было думать о Наташе, и он был уверен, что он ее забыл.