У столика стоял Замир – худощавый, жилистый мужчина около шестидесяти лет, албанец с закатанными до локтей рукавами. На нём был мясницкий фартук, заляпанный кровью пленника, с которого капало на пол. Он спокойно разговаривал по телефону, переминаясь с ноги на ногу, словно происходящее казалось ему обыденным делом.
– Где он, Маша? – произнёс Замир с лёгким акцентом, его голос звучал спокойно, но с металлическими нотками. Он выдержал паузу, внимательно прислушиваясь к ответу, затем добавил:
– Это в России?
Послушав ответ, албанец положил телефон в карман и медленно подошёл к бухгалтеру. Его шаги отдавались глухим стуком по бетонному полу. Наклонившись к лицу пленника, он заглянул несчастному в глаза. Дрожащий от страха бухгалтер, со слезами на глазах, пытался что-то сказать через кляп, но получалось лишь невнятное мычание. Его глаза были широко раскрыты, а по щекам катились пот и слёзы.
– Не суетись, – произнёс Замир почти ласково, но с холодком в голосе. – Он нашёлся. Больше бить не буду.
Бухгалтер облегчённо застонал, его тело расслабилось, а глаза наполнились благодарностью. Он пытался выразить свою признательность, но сквозь кляп получалось лишь невнятное мычание. Замир молча вернулся к столику. Его пальцы ловко, почти ласково провели по инструментам, будто выбирая самый подходящий. Он взял нож, его рука сжала рукоять с привычной уверенностью, и, спрятав его за спину, снова подошёл к бухгалтеру.
– Всё закончилось, – тихо произнёс он, его голос звучал мягко и успокаивающе. Зайдя за стул, на котором сидел пленник, он наклонился к его уху и добавил: – Сейчас развяжу…
Дождавшись благодарных всхлипов своей жертвы, Замир спокойно, словно забивая барана, перерезал бухгалтеру горло. Тело несчастного обмякло на стуле, а кровь начала медленно стекать на пол, образуя тёмную лужу. Сам себя Замир считал человеком добрым и потому всегда старался не расстраивать своих жертв, обещая почти каждому из них за секунду до смерти скорое освобождение.
А есть ли вход?
Маршрут, ведущий к первой точке «Eingang», привёл Жору к больнице Водников. До войны по адресу Друммштрассе, 25–29 располагалась Немецкая медицинская клиника Кёнигсбергского университета – учреждение, славившееся своими инновациями и выдающимися врачами. Четырёхэтажное здание из красного кирпича, несмотря на почтенный возраст, сохранило своё величие. Строгая архитектура здания выглядела ухоженной, хотя старинные оконные проёмы теперь были заставлены пластиковыми рамами, которые слегка контрастировали с историческим обликом здания.