– Стойте, где стоите, Ганва! Знаете ведь, чем это для вас кончится! Зачем продолжаете?! – громко сказал сержант.
Ганва в ответ усмехнулась, доставая из ножен свой меч:
– Знаю, только вот вы не знаете причин, по которым я это продолжаю.
Ганва пошла напролом, раня гвардейцев. Очень быстро, одного за другим, она всё время атаковала рядовых.
Они пытались оказывать сопротивление, но без толку:
– Ч-что нам делать, сержант?! Мы не можем ей противостоять! – закричал в панике один из гвардейцев.
– Не подводить нашего капитана, не подводить капитана! Не позорить честь нашего командира тем, что мы не можем схватить десятилетнюю девчонку, не позорить честь нашего командира! – надрывался сержант. – ВСЕ СЛЫШАЛИ МЕНЯ?!
– ТАК ТОЧНО, СЕРЖАНТ! – откликнулись гвардейцы.
Ганва в это время продолжала двигаться вперёд, изящно и уверенно атакуя своих противников. Здесь были кровь и раны, но не было тут смертельной бойни. Атаки её были умеренны. Целью Ганвы было не убивать противников, а спасти ни в чём не повинного Сифа от аутодафе. Истребить гвардейцев – это не то, к чему она стремилась.
И вот уже всем рядовым были нанесены серьезные ранения. Остался только сержант, он подготовился к нападению, но перед этим сказал:
– Мне говорили, что вы, Ганва, обладаете огромным потенциалом во владении мечом, но чтоб таким…
III
Но Ганва не слушала его похвалы, она как молния бросилась в атаку.
Она усвоила урок своего прошлого наставника, силы которого она уже давно превзошла. Он высказывался об этом так: «Разговоры во время поединка никогда не приветствуются, сам говорящий должен понимать, что его концентрация внимания падает. А у противника появляется время для того, чтобы нанести болтуну смертельный удар».
Ганва, помня наставления прошлого учителя, совершила тот самый смертельный удар, сама того не желая. Она пробила доспехи сержанта, и ей оставалось совсем немного, чтобы разрезать его на две части. Но наш сержант оказался крепким орешком.
Он схватил слабеющей рукой меч Ганвы и сжал его с такой силой, что даже свою руку изранил до крови об этот острый крюк. Затем выдернул оружие из своего тела, изо рта у него полилась кровь, и, еле держась на ногах, он, задыхаясь, сказал свои последние слова Ганве:
– К-кха-ха… молодец, девочка… Продолжай в том же духе. Я верю… к-х… в тебя…