– Фи, Марсик, нашел о ком вспомнить, – хихикнула Инга.
Тарновский повел плечом. Что ж, он никого не принуждает. А дать пьяной бабе то, чего не додал ее законный муж, это, можно сказать, даже одолжение.
Парень мотнул головой в сторону выхода из зала. Однако Соломова одними губами прошептала, кивнув на тяжелые портьеры, за которыми скрывался балкон:
– Жду вон там, Марсик.
Марсель ненавидел, когда его так называли. А потому решил, что драть Ингу он будет в угоду себе, а вот заботиться о чувствах партнерши не станет. Сама ведь напросилась.
Тарновский вышел из зала на балкон. Музыка уже начинала раздражать. Впрочем, как и Инга. И идея трахнуть жену отцовского приятеля уже не казалась такой удачной.
Но отказываться от достижения поставленной цели Марс не умел, да и не хотел, собственно.
А потому, как только оказался на балконе, дернул Ингу на себя. Та попыталась дотянуться до его рта. Однако Тарновский не собирался лизаться с Соломовой. С ней точно нет.
К тому же вдруг вспомнил, что презервативов больше нет. Последний благополучно утонул в мусорном ведре еще в отцовском доме, а новая упаковка – осталась в бардачке тачки.
Выход Марсель нашел наиболее приемлемый. Для себя.
А потому, перехватив Ингу за подбородок и несильно сдавив, жестко припечатал:
– На колени!
Он видел в глазах Соломовой недоумение. Но держал твердой рукой, показывая, по чьим правилам они сейчас играют.
Молодая женщина плотоядно улыбнулась, сверкнув пьяным взглядом.
– Как скажешь, Марсик.
Тарновский хмыкнул, не сомневаясь в ответе и разжал руку.
Инга свое дело знала. Рабочий рот, очевидно, и стал пропуском в постель, а после и в брак с Соломовым.
Марс прикрыл глаза, когда женские губы сомкнулись на его члене. Крепкой рукой он перехватил волосы на затылке, насаживая Ингу сильнее. Скривился от недовольства, когда острые ногти вонзились в его зад.
– Полегче! – рыкнул он, крепче впечатал ее голову в себя, а сам вновь прикрыл глаза… представляя на месте Инги совсем другую женщину.
Он ведь и сам не планировал. Просто мозги, скорее всего, расплавились, раз уж он вновь и вновь думает об этой кукле неприступной.
Инга умело ласкала его, он уже готов был спустить. Пусть и минет в исполнении Инги был не самым лучшим в опыте Тарновского. Ему попадались шлюшки и более умелые.
И вдруг Марс четко разобрал громкие голоса прямо за чертовой шторой.