– Ха-ха, – рассмеялся тюремщик, подарив узнику «чудесную» гнилозубую улыбку, – Ирвин Тримиил тебе всё расскажет! Пошли уже, хватит лясы точить…
Деви́ встал, покряхтывая так, будто ему не тридцать, а все триста. Он покинул камеру следом за тюремщиком, который уверенно вёл аресанта в кабинет, принадлежавший одному из самых важных людей в Королевской гвардии. На самом деле Ирвин Тримиил редко появлялся на поле боя – старый вояка возглавлял службу дворцовой стражи, у него и своих обязанностей было по горло! Хотя он не раз просил у его величества Луи XII разрешения съездить на войну, тот упорно отказывал одному из надежнейших слуг. Владыка Акилтании решительно не хотел потерять капитана Тримиила из-за какой-нибудь досадной глупости, вроде меткого выстрела из мушкета, или стрелы, или арбалетного болта или ещё какой-нибудь «совершеннейшей ерунды», как говорил сам Луи XII.
Тюремный подвал от дворца отделяла лестница с четырьмя железными дверями. Открыв их все одну за другой, цербер вывел арестанта из маленького мирка, где нет места свободе, в родовое гнездышко королевской династии Виталингов, которая правила Акилтанией уже четвертое столетие. Дворец находился в самом центре славного города Белливью – возведенного в особый статус столицы в тот день, когда герцог Адам Виталинг гордо усадил своё седалище на трон заявив, что теперь он король, а его предшественник, оказавшийся «никчёмным болваном», скоропостижно помер. О том, что несчастному кое-кто помог, герцог Адам скромно умолчал, делая вид, будто не имеет никакого отношения к его кончине. Впрочем, это совсем другая история!
Тюремщик проводил Деви́ до самого кабинета. Остановившись у дверей, он заглянул внутрь и спросил, может ли Ньольн войти. Ирвин Триммиил пробурчал: «Давай сюда этого… что б его…»
– Приветствую вас, капитан Тримиил! – поздоровался Деви́, войдя в кабинет, и отдал честь по-военному, – Вы звали меня? Я так понимаю, произошло досадное недоразумение…
– Ты можешь идти, Коэн, – сказал Тримиил тюремщику, который отправился обратно в подземелья, ответив капитану лёгким поклоном. – А ты, – он угрожающе посмотрел на арестанта, – ты вообще соображаешь, что наделал?! Закрой-ка двери. Проходи, присаживайся. У меня для тебя две новости: плохая и хуже некуда!
– Да что случилось-то?! – воскликнул Деви́, закрывая двери. – Боги, как будто я первый раз выпил лишнего…