Леон видел в этом некий символизм, который помог бы избавиться ему от боли, пожирающей его каждый божий день. Поэтому он неторопливо, медленно и верно, как советский атомный ледокол «Арктика», двигался сквозь непроходимые толщи льда своей души, навстречу неизведанному будущему. Он хотел избавиться от всего, хотел опустошить себя. Опустошить квартиру. Хотел обнулить все, стереть прошлое и начать заново.
Но все было не так просто. Он потратил уже достаточно много времени, и на часах уже было 19:45. Леон думал, что ему становилось проще. И отчасти так и было. Пока в его голове снова не всплыло лицо его любимой девушки и все началось снова.
Он прильнул лбом к окну и смотрел вниз, на беззаботно гуляющих по улице людей. – Ничего не вышло! – закричал он и стукнул кулаком по стеклу – Как же мне избавиться от всего этого? Кажется, я схожу с ума… – он посмотрел на след своего теплого дыхания, который легонько лег на окно и тяжело вздыхая, прикрыл глаза.
– Эй, парень! – к нему неожиданно сзади подкрался дедуля. – Ты бы хоть дверь закрывал в квартиру… Ах да, тут ведь теперь даже и выносить нечего – оглянулся он и окинул взглядом пустующую кухню.
– Слушай, Леон. – положил ему на плечо руку дед. – Пойдем я тебя водочкой напою. Скучно мне одному ужинать, да и ты тут не веселишься – предложил ему старик. – Пойдем, а?
– Я с радостью, дедуль! – развернулся Леон и, даже легонько улыбнулся.
Этот вечер прошел в спокойной обстановке, Леон в гостях у старика вел себя сдержанно, не позволяя себе лишних действий. Но общаться он не горел желанием и поэтому старался хранить молчание, чтобы не взболтнуть лишнего. Дед понимал, что парня лучше не тревожить расспросами и так же, молча, опрокидывал стопку и закусывал картошечкой. А хорошенько подвыпив, он начал рассказывать о своей жизни, о своем знакомстве с покойной ныне женой и их совместном прошлом. О неудавшихся попытках завести ребенка и невозможности медицины в то время помочь им с зачатием.
Несмотря на неохотное общение Райта и некую холодную отстранённость, душа дедули все же радовалась. Ведь нашелся человек, с которым он мог повспоминать свою старуху и отблагодарить парня хотя бы этим скромным ужином за отданные им телевизор, микроволновку и прочую технику. В некотором роде, старик воспринимал Леона как сына или внука, которого у него никогда не было.