– Похоже, это та самая история, про исчезающих из реальности монахов… Интересно… Посмотрим… Ага, вот! – Леон нашел нужные ему слова.
– «Тибетские монахи практиковали технику осознанных сновидений и доводили ее до совершенства посредством долгих и упорных тренировок. Будучи в состоянии транса, они продумывали все обстоятельства сна, в котором хотели материализоваться, до мельчайших деталей, что и позволяло им полностью проникать в них. Они начинали с продумывания своего образа, как будут выглядеть их тела, их характеристики, способности и преимущества. После же, они начинали создавать мир вокруг себя, создавая его максимально похожим на реальный. И если все удавалось так, как они и задумывали, то личность переносилась в новое, созданное ими пространство, а вслед за ним и тело. Самым важным обстоятельством было…» – не дочитав предложение, Леон кинул книгу на подоконник и бросился ходить по комнате взад-вперед.
– Так, так, так, другая реальность. Ха, смех – он схватился за голову, остановился у окна и уставился серое небо, затягивающееся зимними тучками.
– Но что, если это сработает? – почти не веря произнес вслух – Но ведь попытка – не пытка, верно? – продолжал он.
– Так чего же мы ждем? – Леон лег на спину и принялся проделывать все то, что написано в книге.
– Так… – он тяжело выдохнул – Мир неотличимый от нашего… – продолжал рассуждать он у себя в голове.
И Леон тут же, не мешкая, начал воображать улицу, на которой живет, свой дом, друзей и родных, всплывали даже моменты, когда он еще не встретил Анну и был вполне счастлив и доволен собой. Лежа на полу, он даже улыбнулся. Хорошее время для него было. Но терзающие его мысли об Анне заставляли думать, что он мог бы все изменить, если бы вернулся в прошлое и понял, где оступился.
Райт пытался воссоздать все до мельчайших деталей, вплоть до фонарных столбов, количества домов на его улице и их вид, ведь он смотрел на них с самого детства и не мог не запомнить, за такое большое время. Машины, автобусы, рынок, старый рынок рядом с домом. Где-то на районе, неподалеку в парке даже было озеро. Он уже будто не творил, а мечтал о былом. И ему становилось от этого хорошо. Сознание потихоньку начинало угасать и Леону казалось, что сейчас он уснет.
– Нет! Ничего не получится! Это какой-то бред! – он резко открыл глаза пытаясь прервать эксперимент. Но вдруг холодный свет легкоузнаваемых больничных ламп ударил ему в глаза, от чего Леон хотел прикрыться ладонью чтобы свет не слепил, но дернув правой понял, что она прикована металлическими наручниками к больничной кровати.