По дороге на запад им попался странствующий бард, неподалеку наблюдал за войском нежити. Раэль почуял страх и любезно пригласил к ним. Элайдо заявил, что мертвый бард не поет песен. Некроманты, Тизельда и Раэль только рассмеялись и сказали, что он прав. Живой бард лучше.
Элайдо: Песен про бродячее войско у меня еще не было.
Кассилий: Видишь, как тебе повезло. Неиссякаемый поток вдохновения, как придумаешь что-то, воодушеви скромное молчаливое войско.
Раэль: Какое же интересное время сейчас, я начинаю радоваться, что дожил до этой эпохи.
Ауриэль: Радуйся, что Грайдер и друиды подоспели вовремя. Иначе ты бы уже шел как восставший Карнаатский кошмар вместе с прочим войском.
Раэль: Я благодарен, если я паду вы можете меня забрать в любом случае. Мне бы только вернуться в Хрустальный лес хотя бы как духу.
Кроун: Об этом пока рано рассуждать, не рвись на самоубийство когда начнется жара. Может и живым вернешься.
Ауриэль: Судя по увиденному в Карнаатском лесу, о возращении живыми нужно думать тем, кто окажется на его пути.
Кроун: Он такой же живой как вы, если его окружит сотня копей, ему конец. Разорвать пару десятков мечников, трясущихся от страха, в лесу на знакомой территории, не тоже, самое что войти в колонны многих, на равнинах или еще где-то.
Раэль: Вы крайне мудры, владыка Кроун, я удивлен.
Кроун: Мы не шуты и не глупцы в золотых залах. Ученые и волшебники, хранители истории, по больше части. Знать о таких вещах и есть благо.
Элайдо:
“Спит медведь в своей берлоге. Не будите по тревоге.
Коль проснется рано он, будет очень, очень зол.
Ведь зимой привык он спать. Лапу теплую сосать.
Лишь когда придет весна. Раэлю будет не до сна.”
Кроун: Неплохо.
Раэль: Эй, я же не дикий и неразумный медведь.
Тизельда: Мне понравилось, а он хорош. Пусть идет с нами дальше.
Раэль: Ладно, последнюю тысячу лет я таким и был, ладно бард живи пока.
Ауриэль: Эй, не пугай его, а то все вдохновение разлетиться как призраки.
Раэль: Ладно, ладно.
* * *
Древний оборотень поведал о своей жизни в Карнаатских пещерах на севере, друиды заботились о нем с того дня, когда запечатали его ярость. Частенько в пещеры забредала лесная живность, к тому же там было подземное озеро. Вкус рыбы до сих пор не ушел из его рта, жизнь дикого животного постепенно отходит на второй план, и он этому рад. Вкусить эль и жареное мясо это великое счастье.