– Не надо. Что такое тепловизор, я знаю.
– Вот-вот. Партизанская тактика времён Великой Отечественной, как понимаешь, оказалась бесполезной. Наши лагеря в лесу вычислялись на раз.
– Ну, можно же было что-то придумать! Термоодеяла, например.
– Удивил! Термоодеяла – непременный атрибут любого, кто выходит в рейд за город. Но, лагерь полностью в термоодеялоо не завернёшь. Костры, дымовые трубя от печек-буржуек… Короче, жильё всегда свой тепловой след оставляет. Вот и громили нас, кака котят. Тяжёлое время было. Даже, порой, руки опускались и крамольные мысли в голову лезли. Казалось, что всё впустую. А потом кто-то из нашего руководства раскопал документацию времён Холодной войны. Там про этот бункер говорилось. Главное, что про него забыли все. Видел бы ты, в каком он был состоянии, когда впервые сюда спустились. И воду пришлось откачивать, и помещения ремонтировать.
– А электричество здесь откуда?
– К электромеханическому цеху подключились. Там расход электроэнергии бешенный. Подумаешь, чуть больше расход стал. Амеры и не замечают. Ну и мы не борзеем.
– Понятно. И что, вы так и сидите всё время в бункере этом?
– Да нет. На разведку выходим, на акции, да и так, родню повидать, например. Мы же не в тюрьме. Просто конспирацию надо соблюдать и осторожность.
– Жаль, что у нас нет АКС-74. С ним сподручнее было бы. Машинка надёжная. Не в пример этой америкосовской винтовке.
– Да было у нас где-то пару штук таких. А толку! Патроны где взять? В ходу только 5,56, натовский стандарт. Поэтому М-16 и пользуемся. Вот если бы израильские Галилы достать. Ничем не хуже Калашникова. А калибр натовский. Да жаль не пользуются таким оружием местные оккупанты. Нет тут израильского контингента.
Рутина местной жизни надоедала хуже горькой редьки. И, ладно, бы, одного Димку. Видно было, что и ребята, привыкшие к сидению под землёй, тоже, скучают по поверхности. С утра отделению поставили задачу очистить давно и безнадёжно обваленный ход с западной стороны бункера. Молча, без энтузиазма, разобрали лопаты и кирки и, выбравшись через западную гермодверь, поплелись по бетонному коридору. Димка заметил, что воздух в этом тоннеле оказался неожиданно сухим и, как будто свежее, чем в общем бункере. Лучи фонарей освещали бетонные стены и свод, местамси потрескавшийся и выщербленный.