– А Ядвига меня не забудет? – хаотично полетав ещё несколько секунд, опять спросил он.
– Точно не забудет. Я уверена, что у неё прекрасная память, – сказала я, начиная терять терпение.
– А… – снова пытался что-то спросить дух, но его перебила Марианна, закатив глаза:
– Да определись ты уже!
– Хорошо, я готов, – наклонил он понуро голову, и снова вскинувшись: – Но вы должны будете передать ей мои слова любви!
– Передадим, не переживай, – хмыкнул гном.
Я произнесла уже знакомое заклинание упокоения, и Яков начал светиться. Неожиданно, сразу после моего заклинания, Турин произнёс другое, от чего дух, засветившись ещё ярче, исчез. Позже гном объяснил, что это заклинание он изучил на факультативе по магии жизни, оно похоже на то, что он использовал на мавках, и ускоряет перерождение души.
Когда мы вернулись, Ядвига нас не встретила, и мы разошлись по комнатам, которые она ранее нам показала. А утром, позавтракав, мы рассказали, что исполнили просьбу ведьмы и теперь очень хотим узнать, что там с Михаилом.
– Этот юноша точно жив и находится он не на Фимуре. Живёт он, как и прежде, но чувствует себя неполноценно, словно у него что-то забрали. Возможно, это потому, что его лишили куска памяти, – внимательно глядя на нас, говорила Ядвига. – Ещё я поняла то, что он был против лишения памяти. Я вижу, что он был напуган и разозлён тогда. Точнее я вам сказать не смогу, парень сейчас в другом мире, и к нему пробиться, чтобы считать, очень не просто.
Мы с ребятами переглянулись в растерянности, не зная, что думать.
– Спасибо, Ядвига, за помощь. Нам пора в обратный путь, – сказала я, вставая из-за стола.
Но когда мы уже спускались с крыльца ведьма меня остановила.
– Я вижу, что у тебя есть сильная вещь, которой ты не пользуешься. Так нельзя, мощные артефакты, считай, наделены собственным сознанием. Ими надо хоть иногда, но пользоваться. Негоже таким вещам пылиться на полке, – наставляла меня ведьма, а я вдруг поняла, что речь идёт о моём посохе. – И ещё. Вот вам клубок, он вас доведёт до кикиморы. Как дойдёте, кинете через плечо, и он ко мне вернётся, – и тут брови её сердито нахмурились. – О том, где я живу – никому ни слова!
Мы согласно закивали, поблагодарили за проводника и, бросив клубок на землю, пошли за ним, помахав на прощание коту, сидящему на столбе.