Сама же Трейси хотела оставить свой след не только на песке, с которого он точно будет смыт водой через несколько минут или даже секунд. Она хотела бороздить на кораблях моря – и не их маленькое Северное, а пересекать Атлантику, а может даже когда-нибудь попасть в Индийский океан. Она грезила о высоких мачтах, деревянных палубах, ночами зачитывалась историями о пиратах и отважных моряках, их прекрасных дамах и невероятно опасных приключениях. Трейси хорошо училась в школе и втайне от родителей мечтала пойти учиться в морскую школу, хотя сомневалась, возьмут ли туда девушку, а спросить было не у кого. Долгими вечерами она сидела с Файгеном около моря и рассказывала ему, как она, взрослая и строгая, будет ходить в белом костюме по палубе и раздавать указания мальчишкам-матросам.
Родители взяли Файгена в тот же год, когда родилась Трейси – тринадцать лет назад. Тогда он был маленьким (насколько маленьким может быть леонбергер), рыже-коричневым с милой чёрной мордочкой. У него был шоколадного цвета нос и хвост «бубликом». Среди заводчиков это считается «браком», и щенка стали предлагать по сарафанному радио по знакомым.
Он был и остаётся отличной нянькой – собаки этой породы легко уживаются с людьми и обожают детей. Родители никогда не волновались за Трейси, когда Файген был рядом, а находился он около неё всегда. Трейси с детства называла его «своим рыцарем», а себя – его «прекрасной дамой», и когда была маленькой, разыгрывала балы и турниры, усаживая все свои игрушки на коробки-трибуны, а противником в этой неравной схватке были мячик или косточка. Файген покорно исполнял свою роль, роняя «плохого парня» на пол большой мохнатой лапой.
У Трейси особо не было друзей – может, только Сабин из школы, но она никогда не чувствовала себя одиноко. Они с Файгеном понимали друг друга без слов – когда у Трейси замерзали ноги, Файген приносил ей носки, а когда она по рассеянности забывала закрыть входную дверь – носом выдавливал у неё из рук книгу и за талию подпихивал девочку в сторону холла. Между ними было притяжение, будто магнит, так говорили все вокруг. Трейси не представляли без Файгена, а Файгена без Трейси. Они как Чип и Дейл, как Гензель и Гретен. Он смотрел на неё своим умным глубоким взглядом, молчаливо поддерживая во всех её играх. Она знала, что что бы ни случилось, она всегда может на него опереться, поделиться, поплакать, обняв его за пушистую шею. И он всякий раз как будто давал ей ответ на её вопрос – ей даже иногда казалось, что он тихо-тихо шепчет ей на ухо, что она умница и что всё будет хорошо.