Сломленного отца перевезли из больницы прямо в санаторий для душевнобольных. Еще перед тем, как перед ним окончательно закрылись двери дурдома, он кричал, чтобы его отпустили, что Ленка наверняка вернется. Он размахивал руками, ругался, поэтому на него надели смирительную рубашку. А время шло дальше…
Яна изучала английский язык, так же как когда-то Мира за далекими горами. Она начала пить, потому что ей казалось, что ее в жизни больше ничего хорошего не ждет. Она взяла воззвание, на которое им все равно никто толком не ответил. Пальцы держали эту заляпанную бумажку, которую ей захотелось разорвать. Разодрать на куски всю свою сраную судьбу. Но она не сделала этого. Только положила на листок белый толстый конверт. Едва сдерживая дрожь, она разорвала его, из конверта выпал на стол зеленый загранпаспорт. Глаза Яны неподвижно смотрели на него: документ был сильно помят и ободран, с государственным гербом и надписью «Чешская Республика». Едва открыв первую страницу, она почувствовала что-то странное. Ее руки и ноги покрылись гусиной кожей. Вторую страницу она пролистнула, а на третьей оказалась фотография сестры Ленки. Мороз по спине прошел у нее и от даты рождения – 28.6.1978. Все совпало. Она часто дышала, будто не могла поверить, что документ перед ее глазами – настоящий Ленкин паспорт. Открытую страницу паспорта она приложила к средней фотографии на листовке с воззванием «Просим о помощи, мы ищем наших детей!». Обе фотографии были одинаковыми, только под той, что на листовке, было написано: 23 года, каштановые прямые волосы до плеч, синие глаза, рост 175 см. В паспорте под портретом – только корявая подпись сестры. Ленка смотрела на Яну, как будто только вчера ушла из дому. Казалось, что она едва заметно улыбается. Может быть, жизнь еще не кончена, может быть, существует надежда. Яна приблизила открытый паспорт к губам и поцеловала фотографию сестры. Может быть, существует какая-то пока не известная дорога к цели. И поскольку туда, где теплится надежда, часто приводит воля, ей необходимо было снова взять себя в руки.
В этот момент до нее дошло, что она обязана суметь, обязана разобраться, почему сестра не вернулась домой, хотя бы ради мамы и отца, но главное – ради себя. Она быстро просмотрела печати в паспорте, мысленно прочитывая названия пограничных переходов в другие страны, о которых Ленка рассказывала дома. Был тут и турецко-болгарский пограничный пункт в Эдирне – именно там она была с Михалом за год до того, как оба исчезли в Албании. «Да, Албания – это то самое», – промелькнуло в голове Яны. Она хорошо знала, что хочет найти: единственную печать на албанско-черногорской границе. Место, где Ленка с двумя братьями должна была совершить переход летом 2001 года.