Выйдя из ванной в спальню, только сейчас замечаю на прикроватной тумбочке часы, которые показывают всего лишь десять часов утра. Не знаю, сколько есть времени перед свадьбой и как она будет проходить, если еще час назад бесчестный не собирался разыгрывать это шоу, а просто поиметь меня и пустить по кругу.
Станет ли Олег устраивать торжество или заставит просто расписаться с ним? Разбинтовываю, стоя у прикроватной тумбочки, свою конечность; ставший красным бинт прилип, и пока я его отдираю, еле сдерживаюсь, чтобы не взвыть. Палец опух и побагровел; откручиваю зубами крышку с перекисью и хорошенько заливаю ею рану, которая начинает мигом щипать и пениться. Забинтовываю, смотря мельком одним глазком и стараясь эмоционально абстрагироваться.
Понятия не имею, что будет происходить сегодня дальше, но знаю одно: когда настанет время, за мной придут заранее, поэтому прохожу к изголовью кровати на негнущихся ногах, стягиваю покрывало, бросая его на пол, и забираюсь под одеяло прямо в халате и с полотенцем на голове. Усталость, стресс и отсутствие сна делают свое дело, поэтому я мгновенно проваливаюсь в забытье, где нет снов, а одна только пустота.
Настойчивый стук в дверь и дергающаяся ручка больше похожи на то, когда к тебе пытаются вломиться. Это заставляет меня резко распахнуть глаза и, кряхтя, сесть на постели. Но меня ведь закрыли снаружи на ключ? Это что, проверка, внутри ли я?
– Чего? – спрашиваю осипшим, как у курильщика, голосом.
Полотенце сползло с головы во время сна, но волосы практически сухие. Стрелка часов показывает аж восьмой час вечера. Это ж сколько времени я проспала и не очухалась бы даже, если бы не разбудили! Еще бы, я ведь столько дней без сна и еды… как по мановению волшебной палочки живот начинает неприятно урчать.
Прежде чем ключ в замке поворачивается, я запахиваю раскрывшийся халат и, покачиваясь, встаю с постели. На пороге появляется угрюмый Роман с огромной коробкой в руках, которую он вносит и ставит на край кровати.
– Полчаса на сборы. – Его тон на этот раз другой, словно положение мое в этом доме изменилось. Если днем Рома говорил со мной с пренебрежением и недоверием, то сейчас, скорее, уважительно сдерживается.
Ничего не отвечаю, и Роман удаляется, хлопнув дверью. Подхожу и приоткрываю молочного цвета громадную коробку, внутри виднеется белоснежная органза.