– Придём, думаю, – обнимаю подругу. – Спасибо тебе. Но без ночёвки, что я зря, что ли, отель оплатила.
Пытаюсь улыбнуться, но выходит с трудом. Если честно, я бы с удовольствием осталась бы и с ночёвкой у Шевцовых, но у них сейчас яблоку негде упасть – упакованные вещи для переезда стоят в коробках по всей квартире. Не хочу я напрягать друзей.
– Тогда до вечера, мы с Алиской побежали на репетицию. Она у нас решила, что станет в будущем балериной, поэтому теперь мы ходим на танцы, – усмехается Яна. – Целую неделю уже. На прошлой неделе она пыталась стать гимнасткой.
– Давайте, – машу рукой Алисе и Яне, когда они уходят, а потом с Ромой идём к лавочке, чтобы он спокойно мог доесть мороженое.
Сейчас только конец марта, в Волгограде, когда мы уезжали, ещё снег лежал, ветры жутко холодные дули, а в Краснодаре уже тепло. Градусов пятнадцать точно. Дети на площадке в тонких курточках, даже в ветровках есть. Ромка хнычет, что ему жарко в шапке, и я разрешаю её снять.
Сама тоже расстёгиваю пальто и стаскиваю шарф.
Я скучала за этим городом. За таким всегда живым, быстрым, по-своему атмосферным. За тёплыми зимами и ранними вёснами, за свежей зеленью и марте и запахом тепла.
– Мам, а мы к бабушке поедем или к папе?
– К бабушке, Ромашка, – поворачиваюсь к нему.
– А к папе когда?
Внутри тяжесть оседает. Как ребёнку объяснить происходящее? Как сделать так, чтобы не травмировать его?
– Ты хочешь к папе?
– Нет, – пожимает плечами. – С ним скучно, он со мной не играет. И его всё равно почти никогда нет дома.
Рома даже не выглядит грустным. Ему как будто тоже всё равно – настолько Руслан не стал для него значимым взрослым в жизни.
– Пойдём уже, сынок, времени много.
Я достаю смартфон из сумки, чтобы посмотреть на часы, и внутренность тут же обдаёт льдом.
Пропущенный от Руслана час назад.
Зачем он звонил? Снова угрожать?
Тело сразу же становится напряжённым и непослушным. Ноги наливаются тяжестью, в животе внутренности будто в кулаке кто-то сжимает. Меня бросает в жар, а в висках чувствуется нарастающий пульс.
Конечно, перезванивать ему я не собираюсь.
Недалеко от сквера замечаю чёрную машину. Марки не видно, номера тоже. Понимаю, что это просто авто, что оно может принадлежать кому угодно, но ничего не могу поделать с волнами набегающего страха.
– Ром, пойдём уже, – запахиваю пальто и встаю с лавочки.