Рывком поднимает футболку, торопливо натягивает ее, сует в карманы джинсов телефон и пачку сигарет.
– Спокойной ночи, Душка. И поздравляю с первым разом, неплохо было, да? – ехидничает зло в своей обычной манере, заставляя меня всю мгновенно вспыхнуть от удушающей злости. Какая же он сволочь иногда!
– Если что, обращайся, повторим, – выдает Колобов с нахальным вызовом, уже стоя на пороге.
– Много болтаешь. Смотри, чтобы тебя никто не опередил несчастную утешить, – ерничаю я.
Своим выпадом попадаю в цель, судя по тому, как сжимается его челюсть до хруста, а взгляд мысленно обещает меня придушить.
Ну и отлично, ведь мне тоже сейчас больно!
И самое болезненное во всем этом, что я даже не могу Макса по-настоящему винить.
Он действительно ничего мне не должен. Даже объяснять.
Между нами ничего нет. Это была случайность, и она больше не повторится. Я не позволю ей повториться – это слишком обидно и унизительно. Я получила все, что хотела, о чем давно грезила. Но это лишь мои фантазии, а реальность наотмашь бьет меня здесь и сейчас. И я трезвею. Пусть это и больно.
Макс хлопает дверью, уходя.
Слезы повисают на ресницах.
Жадно прислушиваюсь к себе, разбирая чувства на атомы. Чтобы запомнить каждый их оттенок и больше никогда не поддаться им.
Когда добираюсь до места, отмеченного точкой на карте, то уже застаю момент, как Любкин мерседес из кювета достает эвакуатор. Сама Малевич, обняв себя руками и пританцовывая на каблуках от ночной прохлады, что-то объясняет мужику- эвакуаторщику. Гибддшников поблизости не видно, разъехались уже.
Как я понял, Малевич с какого-то перепугу решила обогнать фуру по обочине. А та, не заметив ее, начала прижиматься, и Люба в итоге улетела в придорожную канаву. Водила она всегда отвратно и при этом достаточно рискованно, так что в этой ситуации меня вообще ничего не удивляет.
Кроме одного. Какого хера я сорвался к ней?!
Третий час ночи, меня уже жестко рубит. Завтра дела с самого утра, и… Душка теперь ненавидит меня.
И я могу сколько угодно себе говорить, что мне плевать, но это не мешает чувствовать себя последним козлом. Хотя Лида тоже хороша, конечно… Перед глазами так и стоит ее воинственная мордаха, а в ушах звенят едкие, колючие слова. И хочется отлупить!
Прямо вот ремнем по, надо признать, охрененной заднице.