Решаю сообщить самое важное сразу, пока совсем не уплыла.
– Тимофей…
– Ммм?
Мычит, потому что его губы на моей шее. Он целует, лижет и легко покусывает кожу. И я не могу сдержать стон, настолько хорошо с ним.
– Я еще ни с кем… не оставалась.
Топалов останавливается и замирает, хмуро уставившись на меня.
– Тебе есть восемнадцать?
– Есть.
Он с недоверием, очень внимательно вглядывается в мое лицо. Будто по-новому. Так смотрит, что у меня снова сбивается дыхание…
– Ты же понимаешь, зачем я прошу тебя остаться?
Вспыхиваю. Щёки горят и теперь красные, наверное.
– Мне почти двадцать лет. И я их не в келье за молитвами провела, если хочешь знать…
Топалов улыбается. Потом вдруг поднимает руку и касается моей щеки.
– Хочу тебя. Но для первого раза я – не лучший партнёр.
Тимофей
Лишать девственности едва знакомую малолетку, когда за стенкой спит ребенок?
Я ещё из ума не выжил!
Как вспомню тот единственный раз, когда был у девушки первым… как она истошно орала и мы потом долго не могли остановить кровотечение… Лет сто уже прошло, а у меня до сих пор волосы дыбом от этой жути.
Но Анастасия хороша, конечно. Юная, нежная, настоящая красавица. И я не уверен, что сказала мне правду про возраст. Молоденькая совсем.
Вывожу её за руку в холл. Тороплюсь, пока инстинкты не победили здравый смысл и я не оттащил её, всё-таки, в спальню.
– Извини, что набросился на тебя…
Напряжение между нами такое сильное, что, кажется, в воздухе вспыхивают искры.
Беги от меня, Настя…
Она в смятении. Взгляд рассредоточен.
Быстро набираю парням внизу, которых так и не отпустил по домам. И прошу подняться сюда.
– Я хотел бы сам тебя проводить. Но Алиса испугается, если проснётся одна.
– Да, конечно, не объясняй. Мне тут недалеко.
Хочется попросить у неё телефон. Но понимаю, что не стоит.
Она, уже одетая, взялась за ручку двери.
– Настя…
Последний раз можно же?
Притягиваю снова к себе. Запрокидываю её голову и целую. Будто она, всё-таки, моя.
Горько от того, что приходится её отпустить.
Но я – отец, прежде всего. Потом уже мужчина.
Мужские потребности нужно периодически удовлетворять, иначе скоро начну срываться на людях. Но к новым отношениям сейчас я, наверное, еще не готов.
Слышу, как открываются двери лифта. И с большим трудом заставляю себя оторваться от нежных розовых губ.
– Тимофей Алексеич!