– Лялеська.
Ага, ясно.
– Может, как-нибудь еще?
– Котёносек.
– Ещё?
– Папин пупсик.
Нет, это тупик. Избалованный непутёвым папашей ребенок, которого умудрились потерять, не знает своего имени. Про фамилию и адрес можно её и не спрашивать.
Придирчиво осматриваю одежду девочки – вдруг записка с телефоном в кармане, медальон или брелок? Ничего такого.
И куда этого пупсика девать теперь?
К тому времени, как на горизонте появляются взмыленные родители Лялечки, я уже нахожу в приложении ближайшее отделение полиции и кратчайший путь к нему.
Высокий, широкоплечий мужчина в строгом пальто выходит из темноты.
За ним на шпильках шкандыбает девушка.
– Пааааааа! – визжит малышка и кидается к нему.
Тот в секунду опускается на колени прямо на каменную дорожку и ловит дочь в объятия.
Бедняга, на нём лица нет. Интуитивно делаю вывод, что пупсика потеряла шлюховатого вида нянька. Отец выглядит весьма солидно. Однако, странный выбор домашнего персонала говорит, всё же, не в его пользу.
Облегчённо вздыхаю. Всё закончилось хорошо, можно идти домой.
– Насяяяяяяя!
Оборачиваюсь на зов.
Малышка радостно машет, балансируя у папы на руках. А няни и след простыл.
Мужчина быстро догоняет и останавливается рядом в круге желтоватого света, отбрасываемом фонарём.
– Спасибо вам, Настя, – с чувством выдыхает он.
Какой волшебный, низкий голос…
Дружелюбно киваю и начинаю без стеснения его рассматривать.
Он очень высокий и крепкий. Довольно молодой, наверное и тридцати нет.
Слишком бледный и как будто уставший. Не ошибусь, если предположу, что он только что пережил самые ужасные минуты.
Лицо красивое, породистое, я бы сказала. Мужественный подбородок, чувственные губы, прямой нос. Глубокий, пронзительный взгляд блуждает по мне, оценивая.
Наши взгляды встречаются, и его лицо озаряет обаятельная улыбка. От глаз к вискам расходятся лучики едва заметных морщин, и на щеках появляются ямочки.
Сердце будто замирает, пропуская пару ударов. А потом срывается в бешеный галоп.
– Меня зовут Тимофей…