Глава 2
В одну сентябрьскую ночь на город обрушился ливень. В палате родильного отделения Елена уже сутки пребывала в муках от боли, схватки были очень болезненными. Сутки казались вечностью. За дверью, в платной палате, ждал и метался Дмитрий. Он то присаживался на жесткий пластиковый стул, то снова вскакивал, прислушиваясь к каждому шороху. В голове роились обрывки фраз, молитвы, воспоминания.
В другом конце города, в кабинете, пропахшем табаком и крепким кофе, генерал Волков смотрел на карту, но видел перед собой лишь лицо дочери. Елену. Его маленькую Леночку, осиротевшую в десять лет. Он помнил тот день, как сейчас. Боль, разрывающая сердце, когда он потерял свою любимую жену, Анну, во время родов их второго ребенка. Тогда Пётр Иванович потерял любимую жену и нерождённого сына. Страх, что эта трагедия может повториться, сковывал его ледяными тисками. Он генерал, привыкший к риску и принятию решений, но сейчас чувствовал себя беспомощным мальчишкой. Он не мог быть рядом с дочерью, не мог поддержать её, не мог защитить от этой муки. Служба держала его здесь, вдали от самого дорогого человека на свете.
Дмитрий снова посмотрел на часы. Время тянулось мучительно медленно. Он знал, что роды сложные, что врачи делают всё возможное. Но страх, первобытный, животный страх, не отпускал его. Он боялся потерять жену, боялся, что его жизнь снова станет пустой и бессмысленной. Внезапно дверь палаты распахнулась, и в палату, где ожидал Дмитрий, заглянула замученная, но улыбающаяся медсестра. – Дмитрий? У вас девочка! – прозвучал её голос, словно колокольный звон, разгоняющий тьму. – Мама и малышка в порядке. В течение дня их переведут сюда. Дмитрий замер, не веря своим ушам. Он почувствовал, как слезы радости катятся по щекам. Он бросился к медсестре, крепко обнял её, не в силах вымолвить ни слова.
В тот же миг зазвонил телефон генерала Волкова. Он схватил трубку, ожидая услышать доклад о ситуации на границе, но услышал взволнованный голос Дмитрия: – Товарищ генерал! У нас дочь! Елена и малышка живы! Волков закрыл глаза. Облегчение, такое сильное, что подкосились ноги, накрыло его с головой. Он прислонился к стене, пытаясь унять дрожь в руках. – Спасибо, Дмитрий, – прошептал он, с трудом сдерживая слезы. – Спасибо за радостную новость…