"Прости меня," – мысленно сказал он, представляя лицо Анны, и проглотил таблетку.
Первые полчаса ничего не происходило. Михаил сидел на кровати, листая пустые страницы блокнота, не зная, с чего начать. Затем он почувствовал легкое головокружение и странное ощущение, будто комната стала больше, а он сам – меньше.
Он открыл блокнот на первой странице и начал писать:
"День 1. Первая доза «Реалина». Время: 14:30.
Они говорят, что ты не существуешь, Анна. Что я выдумал тебя. Пятнадцать лет нашей жизни – всего лишь фантазия больного разума.
Я не верю им. Не могу поверить. Но что, если они правы? Что, если ты – лишь образ, созданный моим одиночеством?
Я согласился на их лечение. Прости меня за это. Но я должен знать правду, какой бы страшной она ни была."
Буквы начали расплываться перед глазами. Комната словно наполнилась туманом, предметы потеряли четкость очертаний. Михаил лег на кровать, чувствуя, как его сознание уплывает куда-то.
А потом он услышал ее голос.
– Михаил? Ты меня слышишь?
Он резко сел. В кресле у окна сидела Анна. Такая же, как всегда – темные волосы, карие глаза, легкая улыбка. На ней было синее платье – ее любимое.
– Анна? – прошептал он, не веря своим глазам. – Ты здесь?
– Конечно, я здесь, – она улыбнулась шире. – Я всегда с тобой.
– Они говорят, что тебя не существует.
– И ты им веришь? – в ее голосе прозвучала обида.
– Я не знаю, чему верить, – честно ответил Михаил. – Я запутался.
Анна встала и подошла к нему. Он почувствовал запах ее духов – легкий аромат жасмина.
– Посмотри на меня, – сказала она, беря его за руку. – Разве я не настоящая?
Ее рука была теплой, живой. Михаил сжал ее ладонь.
– Настоящая, – прошептал он. – Но как ты здесь оказалась? Как ты нашла меня?
Анна села рядом с ним на кровать.
– Я всегда знаю, где ты. Мы связаны, помнишь? – она коснулась его щеки. – Но тебе нужно быть осторожным, Михаил. Этот доктор… он не тот, за кого себя выдает.
– Что ты имеешь в виду?
– Его препарат… он не лечит. Он изменяет сознание, стирает границы между реальностью и воображением. Ты должен прекратить его принимать.
Михаил нахмурился.
– Но, если ты настоящая, почему никто, кроме меня, не видит тебя? Почему в документах указано, что я живу один?
Анна отвела взгляд, ее лицо стало серьезным.
– Есть вещи, которые я не могу тебе объяснить прямо сейчас. Но ты должен мне доверять. Я реальна, наша жизнь реальна. И ты в опасности.