Нда. Заманчиво, но не ко времени. Денег, после покупки квартиры, просто в обрез. Какой тут Питер! Сейчас главное тактично отказаться, не обидев лучшую подружку, решившую и меня облагодетельствовать и от скуки в чужом городе не закиснуть.
– Про отпуск со Страховой я договорюсь, – по-своему понимая мой растерянный вид, заторопилась Анюта. – Всего неделя! Пять рабочих дней!
Она была настойчива, показывала фото забронированного отеля и перечисляла оплаченные экскурсии, демонстрировала прогноз погоды и уверяла, что от меня потребуется минимум расходов. Я бы ни за что не справилась с натиском и упорством Анюты. Это все равно, что идти против урагана или плыть против течения. Я начала представлять, как брожу по Невскому, стою на набережной, вдыхая запах Невы, слушаю шум фонтанов в Петергофе.
– Если дела какие-то в суде назначены, так отложи. Скажись на отпуск. Мы с тобой прямо из Питера ходатайство отправим, – продолжала тараторить Анюта.
Дела. В суде. Точно. Рука потянулась к вершителю и распорядителю времени всех юристов, к его величеству Ежедневнику.
Анюта бодро перехватила его у меня из рук, открыла следующую неделю. И тут ее энтузиазм поутих.
– Ивановы? – обреченно пила она, увидев в расписании на понедельник судебное заседание по самому склочному за последние несколько месяцев, делу.
– Они, родные. Финал после экспертизы. Поэтому и моя смерть не будет основанием для отложения. Питер помахал мне рукой, – со вздохом, в котором, скользнуло облегчение, ответила я, забирая у подруги ежедневник.
Петух надрывался за окном чересчур яростно. Казалось, что несносная птица орет у меня над ухом, проговаривая: «Эк кукурекуууу», делая паузу, чтобы набрать побольше воздуха.
Еще не проснувшись, я пыталась накрыть голову подушкой, зажимала уши. Хорошо бы встать и закрыть окно, но это не минуемо означает, что пернатый будильник снова победил и заставил меня встать ни свет, ни заря.
Главное продержаться десять минут, а потом задор птицы иссякнет, и она будет лишь слабо вскрикивать, не громко и не раздражающе.
Но видимо, в сегодняшнее воскресное утро, петух решил изменить свое расписание, и крики его, и не думали утихать. Ни через десять минут, ни через двадцать.
Пришлось все же вставать, потревожив, мирно спящего у меня в ногах кота, брести к окну, закрывать его, а затем включать кондиционер.