Мы в моем бунгало, а значит, улизнуть бесследно у меня не получится.
Я не владею телекинезом, а потому не могу переместить Макса со своей постели за пределы бунгало.
И у меня нет способностей Доктора Стрэнджа, чтобы свалить в какую-нибудь другую мультивселенную, в которой я бы не занималась сексом с Максом Миллером.
Что он вообще делает на Гамильтоне? Он же должен быть в Сиднее! Какого черта тогда его загорелая задница сейчас распласталась в моей постели?!
Как перестать думать об этой чертовой загорелой заднице?
Легко. Можно снова подумать о смерти, ведь мой отец убьет меня, когда узнает. Или он убьет Макса.
А отец Макса… Боже, у него же был инфаркт на прошлой неделе!
Нам конец. Они убьют нас обоих.
О боже, я поклялась самой себе не умирать, пока не встречусь вживую с Крисом Хэмсвортом! Еще не время!
Кстати, может, притвориться мертвой? Чтобы после пробуждения Макс сбежал сам, ведь тогда мне не придется с ним говорить. Или просто прямо сейчас собраться и отправиться в кругосветное плавание. Точно. Я гений!
Но у меня через полчаса тренировка. Так что оба варианта провальны.
Пожалев себя и набравшись решимости, я сажусь в постели и тут же тянусь к спящему загорелому кретину, чтобы его разбудить.
– Макс, – зову, касаясь его плеча. – Макс, вставай.
Макс лениво приоткрывает веки, и меж его широких бровей появляется складка. Взгляд ярких зеленых глаз устремляется прямо ко мне, пока я пытаюсь не впасть в истерику.
– Привет, – хрипло произносит Макс, и его голос в очередной раз вызывает у меня дрожь. – Что случилось, детка?
Сам ты «детка».
– Тебе нужно уйти, – произношу я, прикрываясь простыней, но запутываюсь в ней и падаю с кровати.
Неловко. Хотя не так неловко, как то, что я переспала с гребаным Максом Миллером!
– Уйти? – переспрашивает этот самый гребаный Макс Миллер с улыбкой, садясь в постели.
Я подрываюсь на ноги, прикрывая наготу простыней, и мой взгляд снова находит его эрекцию. Вот интересный факт: пока Макс лежал – его член стоял, Макс сел – а член по-прежнему стоит, значит – законы гравитации не работают, когда дело касается эрекции.
Господи боже, Эммелин, мать твою, Ричардсон, соберись, у Макса ведь есть глаза, смотри в них!
– Этого не было, Макс, – бескомпромиссно заявляю я, прогоняя пошлые мысли.
– Но это было! – фыркает кретин.