Они сидят друг напротив друга за маленьким столиком на белых стульях.
– Мама – простая работница, – говорит Ягненок. – Она всегда такая грубая, она ничего такого не думает.
– О, еще как думает, – говорит Пиннеберг и усмехается. – К тому же твоя мама в курсе того, о чем нам сегодня сказал доктор.
– Конечно, она знает. Мама всегда все знает. Я думаю, ты ей очень понравился.
– Ну, мне так не показалось.
– Мама такая – она всегда должна ругаться. В такие моменты я ее уже даже не слушаю.
На мгновение воцаряется тишина, они сидят друг напротив друга, руки лежат на столике.
– Кольца нам тоже нужно купить, – говорит Пиннеберг задумчиво.
– О боже, да, – быстро отвечает Ягненок. – Говори быстро, какие ты предпочитаешь, блестящие или матовые?
– Матовые! – говорит он.
– Я тоже! Я тоже! – восклицает она. – Я думаю, у нас во всем одинаковый вкус, это замечательно. Сколько они будут стоить?
– Я не знаю. Тридцать марок?
– Так много?
– Если мы возьмем золотые.
– Конечно, мы возьмем золотые. Давай измерим наши пальчики.
Пиннеберг приближается к ней. Они берут нитку с катушки. Это сложнее, чем казалось на первый взгляд, – нитка то повисает на пальце, то врезается в него.
– Смотреть на руки – к ссоре, – говорит Ягненок.
– Но я ведь не смотрю на них, – отвечает он. – Я их целую. Я целую твои руки, Ягненочек.
Раздается очень глухой стук в дверь.
– Идите сюда! Отец пришел!
– Сейчас, – кричит Ягненок и вырывается из объятий Иоганнеса. – Давай поскорее приведем себя в порядок. Отец будет долго ворчать.
– Какой он, твой отец?
– Боже, ты сейчас все сам увидишь. Да это и не важно. Ты женишься на мне – только на мне, не на моих родителях…
– Вместе с Малышом.
– С Малышом, да. У него будут милые неразумные родители. Они не могут усидеть на месте и побыть разумными даже четверть часа…
За кухонным столом сидит высокий человек в серых штанах, сером жилете и белой трикотажной рубашке, без пиджака. На ногах у него тапочки. У него желтое морщинистое лицо, маленькие пронзительные глаза за нависшими очками, блеклые усы и почти белая борода.
Мужчина читает «Глас народа», но, когда входят Пиннеберг и Эмма, он опускает газету и рассматривает молодого человека.
– Так вы тот самый юноша, который хочет жениться на моей дочери? Очень приятно, садитесь. Кстати, вы еще передумаете.
– Что? – спрашивает Пиннеберг.