– Тэтчер Таунсенд получает то, что хочет, – сдавленно произнес Майкл.
Агент Стерлинг шагнула к нему.
– Майкл…
Он протолкнулся мимо нее и вышел из комнаты; на его лице так и осталась обманчиво доброжелательная улыбка.
Стиснув зубы, Бриггс повернулся к директору:
– Какое дело?
– Возникла ситуация, связанная с дочерью делового партнера Таунсенда, – спокойно ответил директор. – И, учитывая, что он поддерживает программу прирожденных, он хотел бы, чтобы мы этим занялись.
– Он поддерживает программу? – недоверчиво повторила Лия. – Поправьте меня, если я ошибаюсь, но ведь этот человек в каком-то смысле продал вам Майкла в обмен на защиту от преследований по обвинениям в мошенничестве?
Директор Стерлинг не обратил на нее внимания.
– Нам следует, – произнес он, тщательно подбирая слова, – рассмотреть возможность взяться за это дело.
– Думаю, решение принадлежит мне. – Джуд говорил так же размеренно – и так же бескомпромиссно, – как и директор. Бывший морпех-снайпер показался бы большинству людей странным кандидатом на роль няньки для группы подростков, участвующих в образовательной программе ФБР, но Джуд был готов заслонить нас собой.
– Отец Майкла бьет его, – выпалила Слоан. У нее не было никаких фильтров, никакой защиты, которая прикрывала бы от мира ее уязвимые места.
Джуд на мгновение посмотрел в синие глаза Слоан, а затем поднял руку.
– Все, кто младше двадцати одного, выйдите.
Мы не шелохнулись.
– Я не стану просить дважды, – произнес Джуд, понизив голос.
Я могла пересчитать по пальцам все случаи, когда я слышала у него такой голос.
Мы направились к выходу.
По пути Бриггс поймал меня за руку.
– Найди Майкла, – тихо сказал он мне. – И позаботься, чтобы он не сделал ничего…
– В своем духе? – подсказала я.
Бриггс покосился на директора Стерлинга.
– Ничего неблагоразумного.
Майкла мы обнаружили в подвале. Когда ФБР купило дом, ставший нашей базой, они превратили подвал в лабораторию. Вдоль стен выстроились модели мест преступлений. Окинув помещение взглядом, я убедилась, что Майкл ничего не поджег.
Пока что.
Он стоял в дальнем конце зала, лицом к стене, которая была завешана фотографиями от пола до потолка. Жертвы Мастеров. Я провела здесь сотни часов, глядя на эту стену так же, как сейчас смотрел Майкл. Я встала рядом с ним, и мой взгляд автоматически обратился на две фотографии, висевшие поодаль от остальных.