Между тем односельчане рассказали Кучмаеву (и тут ему можно верить), как это происходило: сцепке из двух только что пришедших в Привольное комбайнов «Сталинец-6» были выделены лучшие поля и обеспечены дефицитные запчасти и горючее, придан отдельный грузовик, то есть рекорд был организован командно-административным путем, чем, впрочем, в те годы было трудно кого-нибудь удивить. Это не значит, что Горбачев получил орден не по заслугам, но это значит, что юный орденоносец уже тогда прекрасно понимал, что такое показуха и какую роль по негласным правилам тех времен она играла в «строительстве коммунизма». На самом деле, отправляясь в новую жизнь со станции Тихорецкой, он знал уже много такого, что только спустя десятилетия прорастет в нем в виде неожиданных выводов и тех целей, которые он будет себе ставить.
Пожилые обитатели Привольного, продолжавшие и в 2006 году вспоминать Мишу Горбачева на смеси русского с украинским, в разговорах с музейной экспедицией сначала дичились, но за три недели разоткровенничались. О бывшем президенте СССР, суммируя, они отзывались так: «Вин телок, – записывала Татьяна Ганина, стараясь передать особенности местного произношения, – а воны быки-здоровячи, воны ёго поскидалы».
В целом от материалов экспедиции, хранимых в архивах музея, веет таким нравственным здоровьем и незлобивостью, что становится понятен фундамент горбачевского неунывающего взгляда на жизнь и его веры «в здравый смысл народа», что его в конечном итоге и подведет.
В бытность первым секретарем Ставропольского крайкома КПСС Горбачев заезжал в Привольное часто, навещал мать, позже помог со строительством храма и больницы, которая слишком велика для села, и к его приезду односельчане всегда готовили любимые блюда Горбачева: домашний квас, холодец и вареники. Когда он стал генсеком, в Привольном организовали постоянный пост КГБ, в его задачу входило охранять Марию Пантелеевну от журналистов и просто любопытных. В Москве она жить без привычки не захотела, но раз в год ездила в санаторий в Кисловодске в сопровождении снохи Марии Харитоновны Гопкало. Та в 2006 году была еще жива и рассказала музейщикам, как их возили в санаторий целым кортежем с мигалками, а в санатории им досаждали ежедневно партийные визитеры, а они обе такие – «как царевны Несмеяновны».