Никита Хрущев. Вождь вне системы - страница 7
– Подделка? – подозрительно спросила я.
– Да что вы! Оригинал!
Я не стала объяснять, что это исторически невозможно, потому что после его отставки в 1964-м все статуэтки были уничтожены. Вспомнила, как его зять Виктор Гонтарь рассказывал о записке от Мстислава Ростроповича, полученной за несколько дней до смерти Хрущева в сентябре 1971 года: «Уважаемый Никита Сергеевич! Я, Солженицын и многие другие даем Вам слово, что мы все сделаем, чтобы построить Вам золотой памятник. С уважением от многих за Ваши добрые дела для народа. Ростропович». А тут даже бронзовый бюстик и тот с трудом найдешь.
Бюст Н. С. Хрущева
1965
[Семейный архив автора]
Воодушевленный потенциальной продажей юноша давил: «Продам за семь с половиной тысяч, за полцены. Берите. Хрущев редко бывает. Его сейчас случайно привезли». Бережно завернув увесистую покупку, продавец победоносно вручил ее мне – повезло, сбагрил!
На Лубянке, у подножия Кремля, такую же статуэтку тоже недавно завезли, потому что «иностранцы спрашивали»: «Начальник заказал на всякий случай, вдруг мода на Хрущева пошла». На Никольской улице в главной – по богатому виду – сувенирной лавке столицы шапка Мономаха возвышалась над мешаниной из русской и советской истории: Сталин, Рузвельт и Черчилль в Ялте, балерины, Гагарин, Петр Великий и Иван Грозный.
«Не может быть, что здесь нет Хрущева», – подумала я.
Не было.
«Посмотрите на втором этаже. Там много всего», – равнодушно сказал усталый щегольски одетый продавец. На втором этаже и правда было все: Гоголь, Чехов, Дама и ее собачка, Человек и его футляр и, естественно, еще больше великие: Екатерина, Петр и другие. В этой компании нашлись и «железный Феликс», и Лаврентий Берия, и Юрий Андропов, и даже Генрих Ягода, нарком внутренних дел времен начала Большого террора 1930-х годов, которого, казалось, уже никто не помнил. Я возмутилась, что из тысячи фигурок, включая забытого наркома, опять не хватает только одной – Никиты Сергеевича Хрущева. «Кто ж его купит?» – сказал молодой и совсем не заинтересованный продавец (оказалось, подрабатывающий студент). С тех пор на Хрущева я больше не натыкалась нигде.
Через неделю я пошла на шумевший тогда спектакль театра Наций «Горбачев». Прекрасный спектакль, не о политике, а о любви между Михаилом Сергеевичем и Раисой Максимовной, как объяснили его создатели. Спектакль оказался неожиданно трогательным, невероятно талантливым и либерально-застойным, возвращающим в 1970-е годы брежневизма, почти преддверие афганского вторжения 1979-го. Власть тогда настолько окостенела, что нужно было что-то делать, чтобы ее оправдать, подбодрить, ввести инъекцию коммунистического интернационал-патриотизма.