Девушки понимающе захихикали.
– А потом подпустил шпильку по поводу того, что я из Сербии.
Девушки перестали смеяться. Ружица с Миланой сами пережили подобные издевательства: они тоже приехали с удаленных окраин Австро-Венгрии. Даже Элен, которая была родом из более респектабельной Австрии, приходилось терпеть пренебрежительное отношение преподавателей Политехнического института – из-за того, что она еврейка.
– Похоже на мой первый день в классе профессора Херцога, – сказала Элен, и мы все кивнули. Мы уже слышали рассказ Элен о ее унижении во всех чудовищных деталях. Отметив вслух, что фамилия Элен звучит по-еврейски, профессор Херцог значительную часть своей первой лекции по истории Италии посвятил венецианским гетто, где евреи вынуждены были жить с XVI по XVIII век. Мы все сошлись на том, что такой выбор профессора не был случайностью.
– Как будто мало того, что нас, женщин, всего несколько человек в целом море мужчин. Профессорам непременно нужно придумывать нам еще какие-то изъяны и подчеркивать, как мы отличаемся от остальных, – сказала Ружица.
– А другие студенты что? – спросила Милана, явно желая сменить тему.
– Как обычно, – ответила я.
Девушки сочувственно заохали.
– Важные? – спросила Милана.
– В точку, – ответила я.
– С пышными усами? – хихикнув, предположила Ружица.
– В точку.
– Самоуверенные? – добавила Элен.
– Дважды в точку.
– А откровенной враждебности не было? – осторожно спросила Элен. Тон у нее стал серьезнее и опасливее. Она всегда волновалась о других – ни дать ни взять курица-наседка. В особенности это касалось меня. После того как я рассказала о своем первом дне в загребской обергимназии, о чем до сих пор никому не рассказывала, Элен стала особенно тревожиться за меня. Никто из других девушек не сталкивался с такой неприкрытой жестокостью, но ощущали угрозу, время от времени проглядывающую сквозь внешнее благополучие.
– Нет – пока, во всяком случае.
– Это хорошо, – подытожила Ружица. Она никогда не теряла оптимизма. Мы упрекали ее за привычку выискивать светлые проблески в самых черных грозовых тучах. Она же стояла на том, что для нас это самый разумный подход, и жизнерадостно рекомендовала остальным следовать ее примеру.
– А союзников в ком-нибудь увидела? – осторожно ступила Милана на стратегически важную территорию. Учебная программа по физике иногда требовала совместной студенческой работы, и мы уже обсуждали возможные тактики. А что, если со мной никто не захочет заниматься?