Иногда он вспоминал, как впервые увидел её. Дерзкую, слишком прямую для своего ранга, совсем юную девушку. И настолько живую, что его собственная кровь, будто забыла, как быть холодной.
Он взглянул в окно, где-то впереди, за холмами, уже начиналась столица. А значит, снова Совет, снова разговоры. Снова играть роль, которую он выстроил сам.
Но сегодня что-то внутри не давало ему покоя, звенящие ощущение, будто в воздухе что-то сдвинулось. И не политикой пахло, а переменами.
Карета слегка качнулась, замедлилась. Сквозь оконную щель донёсся короткий, хриплый клич:
– Посланник!
Сарем выдохнул чуть медленнее, чем обычно. Его слуга приоткрыл дверцу, впуская горячий ветер и запах конской пены.
На дороге стоял всадник в светлом плаще, пыльном и мятом, но с чётким знаком Ткачей Боли на перевязи. Он слез с лошади, поклонился коротко по-военному.
– Советник Алвар. Срочная весть.
Сарем вышел из кареты. Солнце ударило в лицо, но он не моргнул. Всадник протянул свёрток, перевязанный белой нитью. На воске – знак меча в пламени, без подписи. Но Сарем знал, чьё это письмо. Он не торопился открывать, помял бумагу пальцами, стараясь прочувствовать её текстуру. Затем одним движением разрезал нить острым краем кольца, и развернул письмо.
Глазами прошёлся по тексту несколько раз. Буквы выведенны аккуратно мягкой женской рукой, но само послание короткое.
Молчание длилось чуть дольше, чем удобно. Посланник нервно переступил с ноги на ногу.
– Передать ответ, господин?
Сарем поднял взгляд.
– Нет. Дать воды гонцу и лошадям, – четко дал распоряжение слуге.
Он медленно свернул пергамент, убрал в карету. Как только он сел вовнутрь, на пару секунд закрыл глаза, прислонившись к мягкой спинке.
Вирена возвращается.
При мысли о ней, уголки губ поднялись вверх. Он вспомнил её силуэт в тени арены, где впервые увидел: взгляд, как у выжженной земли, терпеливый, но в любой момент готовый треснуть от жара. Она была другой. Не играла в дворцовые игры, всегда оставалось прямойлинейной. Такой неудобной для Совета. Неправильной. Именно поэтому безумно опасной.
Он постучал по стенке.
– Быстрее в столицу.
Карета тронулась, как будто ветер сам подтолкнул её вперёд.