Кёко представила, как скоро увидит Мидзуки, Ханаки и Такаши, и её охватило желание заплакать. Чтобы отвлечься, она заговорила с Киёси:
– Мне так плохо, что я даже не умылась.
– Ничего, всё в порядке.
– Как поживают Каору и Тиэко, ваши девочки?
Она покраснела, вдруг осознав, что до сих пор не вспоминала о племянницах.
– Они в порядке.
– Наверное, уже большие?
Собственные слова показались ей неестественными.
– Я очень люблю Тиэко, – сказала она, но это прозвучало неуместно.
После жизни в мире, где никто, кроме мужа, не понимал её языка, после тридцати восьми дней на корабле, где она лишь отдавала приказания стюардам и stewardess, не ведя нормальных разговоров, теперь даже обычная беседа давалась ей с трудом.
Слёзы, которые она сдерживала с самого утра, казалось, вот-вот хлынут, как те страшные волны океана. Но это была не печаль, смешанная с радостью, а горечь от осознания, что они с мужем не смогли вернуться к детям вместе.
Радость от встречи с детьми, которых она так ждала, теперь, когда они были рядом, казалась ей не такой уж значительной.
– Тётя! Мама, мы уже в Синбаси! – Мицуру подошёл к матери.
– Мы приехали, – сказал Киёси.
Кёко была бесконечно рада, что Мицуру не стал таким большим, как она представляла. Зато Мидзуки и Ханаки казались ей выше, чем должны были быть. От этого на глаза навернулись слёзы.
Её собственный вид в лиловой накидке поверх алого нижнего кимоно с ватой казался ей жалким и нелепым.
– А Такаши? – оглянувшись, спросила Кёко.
– Такаши, где ты?
Тэру, стоявшая в двух шагах, подвела Такаши.
– Такаши.
– У-у… добро пожаловать домой.
Его лицо и голос почти не изменились. Кёко вдруг поняла, что женщина в тёмных очках, с которой она иногда разговаривала, – это Нацуко из Минами.
– Как я рада, что вы не изменились, миссис Минами.
– Минами тоже хотела приехать, но у неё была обязательная лекция. Вот я и пришла одна. Все так рады вашему возвращению! Поздравляю вас, мадам!
Нацуко говорила тихо, но быстро.
– Можно вас сфотографировать? – один из журналистов привёл фотографа.
– Нет, я ещё даже не умылась, – Кёко словно обращалась и к Тэру, и к журналисту.
Она положила руку на плечо Нацуко, пряча лицо.
– Вот так… – прошептала она.
– Это проблематично, – громко сказала Нацуко, чтобы слышал фотограф.
Тэру с ужасом смотрела на исхудавшее лицо Кёко.