– Всё хорошо, любимый, всё хорошо, – с пониманием сказала девушка, аккуратно забираясь в машину и прислоняясь к нему.
Не задумываясь, Антон обхватил её свободной рукой и благодарно прикоснулся губами к макушке. Анька тихо хмыкнула и подняла руку, обращённую к нему раскрытой ладонью. Мужчина благодарно улыбнулся и осторожно поднёс к ней свою, предварительно обтерев о сухой участок брюк. Пальцы соприкоснулись и так и замерли, подобно двум сомкнувшимся половинкам одного целого.
– Что это был за кошмар? – тихо спросила она, едва касаясь подушечек пальцев своими.
– Первый день. – Коротко и ёмко ответил он сорванным голосом, словно действительно только что орал во всё горло.
Анька положила свободную ладонь на шею поверх бешено пульсирующей артерии, будто призывая её успокоиться.
– Видел маму?
Он кивнул.
– Успел сказать, что хотел?
– Нет. Визгля грызла меня. Чёрт, это было так реалистично, как тогда…
– Это сон, – девушка перевела руку на металлический бондаж, помогающий Антону полноценно опираться на изувеченную ногу, закреплённый поверх тёмных грубых брюк. – Всё хорошо, успокаивайся…
– Да, я понимаю, насколько это тупо звучит, – он попробовал выдавить ироничную улыбку.
– Вовсе нет.
Она вернула руку на шею своего мужчины и, подсунув под щёку ладонь, положила голову на плечо. Антон был горячим. Так бывает, когда под утро снится что-то яркое, заставляющее сильно переживать. В салоне скопилась духота. Возможно, именно это спровоцировало кошмар. Очевидно, небольших зазоров опущенных стёкол в закрытом помещении оказалось недостаточно для полноценной вентиляции, хотя на улице хватало.
Стоило открыть дверцу внедорожника, как лица коснулся горячий, душный воздух с запахом свежего пота, но это нисколечко не смущало. Это был запах её мужчины. Единственного родного человека во всём свихнувшемся мире. Точнее, того, что от этого мира осталось. В такие мгновения ей искренне хотелось оказаться внутри его сна и расстрелять все семьдесят патронов Макарыча, чтобы тварюга навсегда перестала истязать Антона в кошмарах.
Анна нежно поглаживала крепкую, сильную грудь мужчины, разделяя его переживания. Все выжившие прошли через нечто подобное. И когда она просыпалась от судорожных подёргиваний не слушающихся рук, пытавшихся выдернуть фантомы родных из хлюпающей кровавой жижи, в которую они превращались, Антон всегда был рядом. Только в его объятиях она могла успокоиться.