Разве что дело за погодой, не мешало бы прибавить хотя бы с десяток градусов. Взгляд невольно устремился в серое, не по-весеннему тяжелое небо, скользнул вниз, отметив вдалеке мрачные зубья небоскребов Москва-Сити, пробежался по рябой и дрожащей, будто от холода, поверхности Химкинского водохранилища и уперся в одиноко стоящего у 16-го причала «Илью Репина».
На солнечной палубе осмотр «Чехова» был завершен. До отправления оставалось еще достаточной времени, и мы решили потратить его на прогулку по скверу Северного речного вокзала. Когда еще выпадет шанс вот так без спешки и налегке пройтись по его чистым и ухоженным дорожкам. Тем более, что в этой части парка мы до сегодняшнего дня и вовсе еще никогда не хаживали.
Вернулись мы минут за сорок до отправления. За время нашего отсутствия сменился сосед у нашего теплохода – на месте «Максима Литвинова» вторым бортом к «Чехову» стоял… «Сергей Дягилев». Вероятно, пришел он недавно: на причал выходили пассажиры с чемоданами, у трапа мажорной мелодией их провожал знакомый нам по прошлогоднему осеннему круизу саксофонист, и тут же рядом на причале, спрятавшись под капюшоном и с кем-то разговаривающий по телефону, прохаживался Юрий Михайлович, колоритный капитан «Дягилева».
Улучив паузу в рядах выходящих, мы проскользнули на борт. Ирина ушла внутрь, а я решил задержаться на борту. В голову невольно пришла мысль о некой символичности сложившегося момента.
Чуть более полугода назад, почти в самом конце навигации, заканчивалось наше очередное с Ириной речное путешествие. Тогда мы на «Сергее Дягилеве» поднялись маршрутом «По малым городам» по Волге из Нижнего Новгорода в Москву и в начале октября прибыли на четырнадцатый причал столичного Северного речного вокзала. Как сейчас помню, выдался шикарный солнечный не по-октябрьски теплый день, мы поприветствовали «Лавриненкова», пришвартованного у края причальной стенки там, где сейчас стоял «Илья Репин», плавно прошли вдоль его борта и подрулили к берегу сразу перед ним. Расположившись на борту средней палубы, мы наблюдали за швартовкой с нескрываемой грустью в глазах и нежеланием признавать, что скоротечный отпуск так быстро закончился.
Тук. Теплоход легонько коснулся пристани, вздрогнул и тут же замер, крепко притянутый к причалу толстыми, лоснящимися на солнце канатами. Матросы зафиксировали трап, и отдохнувшие круизеры под аккомпанемент пронзительных звуков саксофона не спеша потянулись на берег. И точно также на берегу тогда провожал всех Юрий Михайлович, благодарил за составленную компанию и желал доброго пути.