Дети в школу ходили по очереди, так как валенки были одни на большую семью. Мать носила кирзовые сапоги, пока Дядька не принёс ей свои валенки, все в заплатах.
Дети росли, хлопот прибавлялось, много работы свалилось на старшую дочь. Хорошая девчонка росла, боевая, ничего не боялась, недаром её все звали Огонёк.
Председатель совхоза определил её вместе с остальными бабёнками с коровами управляться, и здесь у неё всё ловко получалось. Коровы её любили, мычали, когда она заходила в коровник. А потом доверили ей лошадь с телегой – молоко возить.
Жизнь шла своим чередом, и вот как-то предложили Огоньку поработать в магазине. Для этого ей надо было ездить на склад за товаром, топить печи в магазине и обслуживать покупателей.
В один из таких дней, когда Огонёк направлялась за товаром, её тормознул паренёк из соседней деревни. Давно Миколка заглядывался на яркую девчонку, всё искал случая познакомиться.
С тех пор встречи их стали частыми, они любили вечерами прогуливаться по зелёному лугу и купаться в ключевом озере. Огонёк была девушкой на выданье. Мать подыскивала ей жениха, только девушке никто не нравился, а вот Миколка – другое дело, хотя он и был младше её почти на пять лет.
Отношения их стали углубляться, и однажды Огонёк поняла, что носит дитя под сердцем от любимого человека. Насчёт свадьбы разговора у них не было. Родители Миколы ничего не знали, считали, что он ещё молодой для семьи.
И пришлось Огоньку повиниться перед своей Мамой о возникшей проблеме. Не приняла Мать дочь непутёвую:
– Нагуляла, вот теперь сама и выкарабкивайся! – и, во избежание позора, выставила дочь за дверь.
Приютил девушку дядька Пантюха:
– Обустраивайся, места всем хватит, думаю, потихоньку проживём. Ты, главное, дитё береги.
Так и осталась Огонёк жить у дядьки. Работу никто не отменял: она продолжала возить молоко и товар, топить печи и торговать. Домой возвращалась уж затемно. Наступила зима, пересудов про неё было много, но она не слушала. Её беспокоило лишь то, что родные от неё отвернулись, и Микола не объявлялся.
Стояли лютые морозы, дороги занесены, а ей придумалось рожать. Дядька Пантюха весь извёлся:
– Как ты доберёшься до лечебницы? Лошадь совхозную не дадут, да и ей не пройти будет, вишь, как метёт.
– Ничего, Дядюшка, дойду. Я не одна, со мной моё дитё, – ответила Огонёк, накинув старую дядькину пальтуху. Своя одежда не сходилась на животе.