Сумасшедший профессор и бактерия - страница 9

Один из самых непонятных аспектов этого

– грипп – повлиял на голоса людей. Это был не просто смех и стишки, хотя эти симптомы преобладали. Это было изменение в самой речи людей, кажущаяся непроизвольной метаморфоза, которая превратила повседневные слова в поэтические высказывания.

Доктор Джонс, главный врач, беспомощно стоял, в замешательстве наблюдая, как пациентка, молодая девушка, которая всего несколько мгновений назад говорила о потерянном плюшевом мишке, начала цитировать Шекспира, ее глаза сияли неестественно ярким светом.

– Быть или не быть,

– воскликнула она с театральным размахом,

– вот в чем вопрос…

– Пока ученые мчались наперегонки со временем, чтобы найти лекарство, Майя и Том с тревогой наблюдали за происходящим, понимая, что город, который они знали, меняется прямо у них на глазах. Но страх был смягчен яростным чувством решимости. Они знали, что должны что-то сделать, чтобы помочь, даже если их маленьких ручек, казалось, недостаточно для того, чтобы противостоять этому хаосу, охватившему весь город.

Используя свое новообретенное понимание бактерий и подпитываясь часами чтения украденных научных книг, они разработали смелый план.

В своем домике на дереве, волшебном пространстве, наполненном воображением и приключениями, они устроили импровизированную лабораторию. Они собрали материалы: старые банки, увеличительные стекла, обрезки ткани, треснувший микроскоп с чердака их дедушки – все инструменты для разгадки тайны

– блестящий грипп.

– Они научились отличать опасные бактерии от безвредных, понимать характер их передвижения, их склонность к темноте. Они учились ориентироваться в этом новом мире, используя чашку Петри, один эксперимент за раз.

Проводя исследования, Майя и Том осознали, какое огромное давление оказывается на настоящих ученых города. Если бы только они могли помочь… И вот, вооруженные новообретенными знаниями, любопытством и неутолимой жаждой приключений, они вышли из тени, готовые исследовать вспышку, в поисках лекарства или, по крайней мере, лучшего понимания этого таинственного, прекрасного и сбивающего с толку сияния.

Профессор Энтони, пленник собственного таланта, неустанно работал в своей секретной лаборатории. Чувство вины терзало его совесть, но страх был более глубоким. Паника в городе достигла апогея, и он знал, что несет за это ответственность. Ему нужно было найти решение, противоядие, способ исправить свою роковую ошибку. Страх был таким же всепоглощающим, как и его новообретенная решимость.