Я смотрю в окно отеля. Закат окрашивает стеклянные небоскрёбы Франкфурта в медный цвет, и всё это должно бы казаться мне интересным, даже красивым, если бы не одно: я здесь, а она – дома.
Кристина.
Два дня – всего-то. Но кажется, будто выдрали кусок из сердца и оставили его где-то между её ладонями, тёплыми, маленькими, такими родными.
Я проверяю телефон. Её сообщение:
«Ты как там? Уже устал, мой! Я скучаю… ♥»
Пальцы сами печатают:
«Устал не от города, а от того, что не рядом с тобой. Хочу домой. Хочу к тебе.»
Я слышу, как она смеётся, хотя всего лишь читаю ответ:
«Ты мой сладкий. А я хочу, чтобы ты держал меня за талию и говорил, что всё будет хорошо.»
Чёрт, да я бы купил билет на ближайший рейс прямо сейчас, если бы мог улететь.
Мы пишем друг другу обо всём. Смешное, важное, глупое. Она спросила сегодня:
«А как ты себе представляешь наш дом?»
Я ответил:
«Тёплый. Светлый. Чтобы пахло тобой и кофе. Чтобы собака встречала у двери. Чтобы кошка спала у окна. И чтобы ты – всегда была рядом.»
Она написала:
«А ребёнок?»
Я не сразу ответил. Просто смотрел на экран. Представлял её с животиком, как она гладит его, как улыбается сквозь слёзы, как я касаюсь будущего через её кожу.
«Я хочу, чтобы он или она были похожи на тебя. Чтобы смеялись, как ты. И смотрели на мир с тем же светом в глазах.»
Кристина молчит минуту. А потом:
«Знаешь… Я тоже так хочу.»
И это было всё. Мне больше ничего не нужно было от этого вечера. Ни видов, ни встреч, ни пива с коллегами в баре. Только это сообщение. Только она.
Иногда думаю: почему раньше я не чувствовал этого? Почему любовь казалась чем-то расплывчатым, киношным? А теперь – вот она. В словах. В дыхании между строк. В том, как она шлёт фото своей руки и пишет: «Жду твою рядом».
Я перечитываю наши сообщения перед сном. Как ребёнок – любимую сказку. Не потому, что забыл, а потому что хочется снова и снова.
Два дня без неё. Завтра вечером вернусь. Обниму. Не отпущу. И, может быть, мы поговорим ещё раз – о собаке, кошке, ребёнке и доме, в котором всегда будет гореть свет. Потому что в нём – она.
Самолёт приземлился чуть раньше расписания, но мне казалось, что он летел вечность. Каждый час, каждый взгляд на часы – это было как затянутая пауза между вдохом и выдохом. Пока не увижу её – не дышу.