– Мы печатаем статьи, а не паранойю.
И ты либо сдаёшь отчёт по делу с Белым домом, либо…
Левин вышел, не хлопая дверью.
Но уже тогда он знал – что-то не сходится.
Слишком много совпадений.
Слишком много «удобных» историй, которым все верят, потому что они простые.
А правда – она всегда кривая, как его сломанный нос.
Позже.
Клуб. Бар. Старая знакомая.
– Ты опять роешься в нацистских байках?
– Это не байки.
– Ага. И Земля плоская, и биткоин придумали в 1944-м.
Он улыбнулся.
– Не в 44-м. В 56-м. В виде модели.
Они просто ждали, пока появятся подходящие руки, чтобы передать идею.
Она ушла. Он остался.
Как всегда.
Он снова в машине. Воздух пахнет сыростью, бензином и тиной.
Женщина за рулём включает фары на минимальный режим.
Где-то впереди – вода.
Он шепчет сам себе:
– Я знал. Я всегда знал, что это не просто паранойя…
Она оборачивается.
– А ты не дурак, как выглядишь. Значит, у тебя есть шанс.
Он смотрит на неё.
– И как тебя зовут, спасительница?
Она улыбается.
– Назови меня как хочешь. Всё равно скоро сменим имена.
Глава 8.
Старик на пристани
Туман над рекой был такой густой, будто кто-то вылил молоко прямо в воздух.
Моторная лодка подпрыгивала на волнах. Женщина вела её, как будто всю жизнь этим занималась. Он сидел на дне, прижавшись к канистре с бензином и проклятым рюкзаком. Плечо горело. Мир плыл – в прямом и переносном смысле.
– Сколько ещё?
– Пять минут. Если нас не засекли. Если всё по плану.
Он хотел спросить – какой, к чёрту, план?
Но промолчал. Потому что если начинать сомневаться, то прямо сейчас – бросайся в воду и пусть течение решает.
Вдруг – глухой гудок. Один. Потом второй.
Тени. Силуэты. Платформа, старая пристань, наполовину сгнившая, наполовину спрятанная под листвой. Там стоял он.
Старик.
Куртка времён шестидесятых, шапка, натянутая на уши. В одной руке – фонарь, в другой – палка. Хотя по глазам было видно: палка не для ходьбы, а чтобы кого-то вот так жах – и в воду.
Они пристали.
– Он проверенный? – спросил журналист.
Женщина бросила взгляд:
– Нет.
И добавила, почти весело:
– Но других нет.
Старик подошёл. Голос – шершавый, как наждачка.
– Ты Левин?
Он кивнул.
– Есть документы?
– Есть рана. Пуля тоже настоящая.
– Хм. Это хорошо.
Старик поднёс фонарь ближе.
Посмотрел в глаза.
– Покажи руку.
– Зачем?
– Просто покажи.
Он показал.
Старик кивнул.
– Хорошо. Ничего не вспыхнуло.