Дворцы султана с их изящными куполами казались игрушечными, минареты мечетей, которые днём выглядели такими высокими, теперь оказались ниже их. Сверху Зейд мог видеть, как улочки извиваются, словно змеи, а открытые внутренние дворики домов светились от огоньков фонарей, похожих на маленькие сокровища. Он чувствовал запахи, поднимающиеся снизу: аромат цветущего жасмина, свежеиспечённого хлеба и чая с мятой. Город казался живым и дышащим.
Зейд летел над крышами, наслаждаясь невиданной ранее свободой. Вдруг его взгляд привлёк тихий, жалобный писк, едва различимый сквозь шум ночного города. Он опустил ковёр ниже, пролетая над плоскими глиняными крышами, где люди часто сушили финики или отдыхали вечером.
Писк повторился, и теперь Зейд понял, откуда он доносится. На самом краю одной из высоких, почти отвесных крыш, прижавшись к стене, сидел маленький, пушистый котёнок. Он был совсем крошечным, наверное, только недавно родился, и его тоненький голосок дрожал от страха. Он явно сбился с пути, возможно, гнался за бабочкой или мышкой, и теперь не мог спуститься вниз, боясь сорваться. Его большие, испуганные глаза блестели в темноте.
Зейд сразу забыл о своём восторге от полёта. Ему стало очень жалко котёнка. Он представил, как тот дрожит от холода и страха, совсем один. «Ему нужна помощь!» – подумал Зейд.