Это была та самая трещина. Не в алгоритме. В Лео. В его вере. Он видел слезу рационального Марка. Слышал его сломанный голос. И за абстрактной цифрой 12% в отчете о «Завершениях» теперь стояло конкретное лицо – тети Ирины. И лицо его матери, Альмы. И страх той женщины в двери хосписа. Система, его безупречная Система, только что предстала перед ним не как спасительница, а как холодный, бездушный механик, отбраковывающий «негабаритные» человеческие жизни.
– Марк… – Лео протянул руку, не зная, что сказать, что сделать. Утешить? Но чем? Логикой? Она сейчас казалась кощунством. Обещаниями? Он не мог их дать. Он был частью этой машины.
– Прости, – прошептал Марк, резко выпрямляясь, снова надевая очки – свой щит. – Я… я не в форме. Переутомился. Поздравляю еще раз с блестящим докладом. – Он кивнул, быстрый, формальный, и растворился в толпе, оставив Лео стоять у огромного окна, за которым сиял идеальный, рассчитанный до мелочей город.
Идеальный город. Город без «негабарита». Город, где слезы Марка были статистической погрешностью, не стоящей внимания алгоритмов. Город, где слова Альмы «Ты не обязан быть полезным» были ересью.
Лео прислонился лбом к прохладному стеклу. Эйфория от выступления испарилась без следа. Внутри бушевал хаос. Рационализация работала на износ, пытаясь залатать трещину:
Марк субъективен. Он в стрессе. Его личная трагедия не отменяет глобальных успехов Системы. Тетя Ирина действительно не имеет качества жизни. Ресурсы ограничены. Общее Благо превыше всего. Эмоции – враг прогресса. Система права. Система всегда права. Алгоритм не ошибается…
Но сквозь этот навязчивый внутренний монолог прорывался образ: слеза на щеке рационального, преданного Системе человека. И Лео с ужасом ловил себя на мысли: а что, если однажды «Кассандра» посчитает его? Его вклад, его возраст, его потенциальные будущие болезни… и выдаст вердикт? «Негабарит. Нестандарт. На выброс».
Холодная трещина страха прошла по его душе, глубже и опаснее, чем он мог предположить. Храм Разума внезапно показался ледяной, бездушной пустыней. А где-то вдали маячил призрак зимнего сада и голос матери, твердивший что-то о любви вне зависимости от полезности. Он закрыл глаза, пытаясь заглушить этот голос цифрами, графиками, зелеными индикаторами «Оптимуса», который уже тревожно мигал на сетчатке: Стресс: 47% (Повышенный), Когнитивный диссонанс: Обнаружен. Рекомендуется отдых и седативная терапия №2. Отдых. Да. Надо просто отдохнуть. И все встанет на свои места. Система не может ошибаться. Она просто не может.