Лео на мгновение замер с ложкой у рта. Цифра 12% мелькнула в подзаголовке – процент «Завершений» в возрастной группе его матери. Он моргнул, отгоняя внезапный холодок под ложечкой. Статистика. Сухие цифры. Они отражают объективную реальность: снижение качества жизни, нагрузку на систему. Алгоритм беспристрастен. Это необходимо для Общего Блага. Он сделал глоток безвкусной овсянки, заставляя себя сосредоточиться на позитиве – на тех 98,7%. Доверие. Ответственность. Прогресс.
Дверь в гостиную скрипнула. На пороге стояла Элизабет, его сестра. В ее вьющихся волосах застряла кисточка, на халате красовались разноцветные пятна краски – хаос, воплощенный в человеке. Ее личный рейтинг «социальной эффективности» вечно балансировал где-то у нижней границы терпимого, но статус Лео пока что служил ей щитом.
– Оптимального утра, братец-алгоритм, – она зевнула, потягиваясь. – Все системы в зеленой зоне?
Лео сдержанно улыбнулся, отводя взгляд от ее неряшливости. Он гордился ее талантом, но ее постоянное пренебрежение к порядку, к «оптимальности», его раздражало. Это было… неэффективно.
– В пределах нормы, Лиззи. «Ты сегодня в мастерскую?» – спросил он, стараясь звучать нейтрально.
– Ага. Доделываю тот цикл портретов. «Оттенки Забвения» называется. Стариков из хосписа на Окружной.
Лео поморщился. Окружная – не самый престижный район. И тема… депрессивная, непродуктивная. Зачем тратить ресурсы на то, что неизбежно уходит?
– Опять твои «неэффективные»? – не удержался он, голос звучал чуть резче, чем планировалось. – Разве нет более… позитивных сюжетов? Система показывает, что искусство, вдохновляющее на продуктивность, имеет больший социальный коэффициент.
Элизабет остановилась, повернулась к нему. В ее глазах вспыхнул знакомый огонек вызова.
– Социальный коэффициент? Лео, это же люди. Их лица, их истории. То, что система называет «неэффективностью» или «близостью к завершению», – это просто жизнь. Разная. Неудобная иногда. Но настоящая. – Она подошла к его столу, оперлась. – Ты живешь в мире своих красивых цифр и прогнозов. Но за цифрами стоят реальные люди. Со страхами, любовью, памятью. Они не алгоритмы.
Лео почувствовал легкое раздражение. Она всегда так – эмоции вместо логики.
– Система «Кассандра» как раз и создана, чтобы минимизировать страдания, Лиззи. Распределить ресурсы оптимально. Предотвратить хаос. Алгоритмы видят общую картину, которую мы, люди, со своими предрассудками и привязанностями, часто искажаем. – Он указал на замершую голограмму с новостями. – Вот доказательства. Мир стал стабильнее, справедливее.