– Моя двоюродная бабушка всегда говорила, что мармеладу можно доверять. Вот эта их гибкость…
– А твоя бабушка говорила, что мы будем нейтрализовывать грабителей, дунув им в нос шоколадной пылью с ванилью, или выпрыгивать у них изо рта по заданию мармелада?
– Бабушка говорила, что я молодец. Наверное, в какой-то мере она это и имела в виду…
Не чувствуя иронии и насмешки в вопросе «Сюрприза», гордый и довольный собой «Петушок» принялся устраиваться в соседнем шезлонге. Стоило ему найти подходящее положение для ног, рук и головы, а также подходящий наклон спинки, как к ним подошёл, а скорее, даже подкрался Козинаки. Эта восточная сладость была главным балетмейстером Шуге и преподавателем танцев. Козинаки кивнул «Петушку»: он явно был с ним знаком. И подмигнул «В глазури», отчего та покраснела и смутилась. Агенты переглянулись, и леденец в упор посмотрел на «Сюрприза» поверх очков. Но тот сделал вид, что не замечает гостя, и громко втянул в себя остатки коктейля. А Козинаки, стоя в первой балетной позиции, протянул зефирке визитку, сделал таинственный жест руками в сторону шоколадного яйца и удалился лёгкой, воздушной походкой. «Петушок» же снова поудобнее втёрся в шезлонг и сладко закрыл глаза, собираясь вздремнуть.
Но «Сюрприз» так громко сопел, что весь сон леденца как рукой сняло.
– Время! Слышите? – сказал «Петушок». – Магазин закрылся, а нас ждут в генеральном штабе!
Агенты переглянулись. Кряхтя, стуча игрушкой внутри и ворча, «Сюрприз» скатился со своего кресла, «В глазури» взлетела из своего шезлонга, подхватив коктейль и журнал, который читала, а «Петушок» улыбнулся своему отражению в витрине и тоже поспешил за спецагентами.
Они вошли в главное здание сладкого города – шоколадный замок, приветливо махая знакомым и поклонникам, встретившимся им на пути. Дети – карамельки и драже ― улыбались спецагентам и просили автограф, вафли краснели, кокетливо хихикая, а эклеры, охранявшие главное здание сладкого города, кланялись и подмигивали. «Петушок» посылал в ответ воздушные поцелуи и даже взмахнул руками, будто дирижёр. И тут же в магазине сладостей случился настоящий салют из шоколадной стружки и мармеладных ленточек с фанфарами. В тёмном зале зажгли лампочки-прожекторы и устроили бал и концерт в честь спасённой картины. Шоколад из фейерверков сыпался на карамельные американские горки, на батут из птичьего молока, на стадион, где тянучки занимались йогой, на бирюзовый пруд и картонный лес. А в небольшом кабинете в пряничном домике – штабе «Ми-ми-ми-шесть» – с видом на сладкий город сидела мармеладка.