– Сколько их было всего и почему об этом не сообщают? – доктор снял очки и посмотрел на Ангелину.
– Десять детей. А жертв у него считается восемь. Ты представляешь, что начнется в городе, когда об этом узнают? Фролкин, он же явный псих, по твоему профилю… – Ангелина смотрела на фотографии. – Они собрали консилиум из «светил». Очень, очень высокооплачиваемых «светил медицины» – хотят запихнуть его в частную клинику. Дело на личном контроле Виктора Семеновича…. У нас как раз освободилась должность начальника очень перспективного отдела…
– У тебя только косвенные, иначе бы ты не приехала, – мужчина встал из-за стола и подошел к ней вплотную, – если я это сделаю, то меня даже тараканов лечить никто не возьмет, – он взял её за подбородок, заставляя поднять голову, – ни одна должность не стоит того, чтобы залезть меж ТАКИХ жерновов!
– Помоги мне расколоть его, и я обещаю – больше ты меня никогда не увидишь!
– Дура, ты, Гуськова, – мужчина покачал головой, – как есть дура и чего я тебе всегда помогаю…. Ты же никогда не изменишься, так и продолжишь воевать с драконами, что тебе не по силам… Есть у меня одна интересная камера, как раз для таких случаев. И мне нужно его дело, прежде чем я приму решение.
– Едем! – Ангелина собрала фотографии со стола и завела машину с брелока.
***
Высокий и очень толстый охранник завел в камеру парня. Усадил его на стул и намертво зафиксировал руки и ноги к железному стулу пластиковыми стяжками. После чего шлепнул парня по лысому затылку и удалился.
Камера освещала лишь лампа на столе у мужчины, чья седая голова была низко опущена.
– Дедуль, ты еще кто такой? – парень подергал руками и ногами. – Я своего следака знаю.
Сидящий за столом медленно поднял голову, и парень на стуле удивился второй раз за минуту – «следаку» на вид не исполнилось и сорока.