– Нет, не сподобился, – развёл руками Егорович.
– Зато язык птиц и зверей мой Колюшка понимает, – вступилась за мужа его жена.
*
На следующий день, сидя у костра на берегу лесного озера за приготовлением ухи из только что наловленной рыбы, Александр Михайлович решил уточнить у друга:
– А что это вчера жена твоя говорила, будто ты язык птиц и зверей понимаешь?
– Ну, это она так по-своему понимает то, чему я обучился. Нет у них языка в прямом смысле этого слова. Но думают они, как и люди, образами, то есть мыслеформами. Мы их мыслеформы не видим, потому что мы с ними «не на одной волне». Я научился «попадать на их волну». Только и всего.
– Я бы тоже хотел научиться.
– Поздно ты, Саша, этого захотел. Я всю жизнь этому учился, а научился лишь к старости.
Их разговор перебила заполошно затрещавшая в лесу сорока.
– Что это она так разоряется? – покосился в сторону леса Александр Михайлович.
– Ей не нравится, что сюда идёт охотник с собакой, – вяло отозвался Егорович.
– О чём это ты? Нет там никакого охотника!
Вскоре из леса вышел человек в охотничьем снаряжении, с ружьём, в сопровождении породистого спаниеля.
*
Как быстро пролетает время отпуска!
Александр Михайлович вернулся к своей работе полный свежих сил. Теперь он знает, где он будет их пополнять в каждом последующем отпуске. Между ним и старым школьным другом установился оживлённый контакт.
«Это хорошо, что я такой законченный, непробиваемый реалист. Всё, чего я добился в жизни, случилось благодаря именно этому моему «законченному, непробиваемому реализму». Но у Коли жизнь интереснее, ярче, чем у меня. Это благодаря тому, что он такой «заоблачный мечтатель». Он действительно овладел умением понимать птиц и зверей. И людей.
Он настоящий волшебник!