Был для жертвы хладнокровным скальпелем —
Вскрыл нарыв смертельный без наркоза,
Отобрав добычу тем у снайпера,
Вырвав пулю, что вросла серьезно.
Был он столь безжалостным и острым,
Словно знал в чем дело и помог?
Не помог, скорее… нет… а, просто…
Просто вскрыл нарыв, что был глубок.
Не жалея, раненную сильно,
Экстренно разрезал без условий,
В атмосфере явно нестерильной.
Брызнули и гной, и много крови.
С незашитой раной, так оставил,
Пулю удалил, теперь – сама,
Выживай, как хочешь, против правил,
Не его забота и вина…
Грубым шрамом затянулась рана,
Для того её и не зашил,
Чтоб о скальпеле напоминала
И о снайпере, что метко подстрелил.
Утро светлое! Утро холодное!
Волокном побелённым укутала
Всё туманная гладь погодная,
Паутинами белыми спутала.
По земле туман, над землёй туман
Далеко-далеко расстилается.
А за кисть руки… не увидеть там,
Что за саваном белым скрывается.
Ненадолго так и таинственно,
А сойдёт поволока холодная,
Как останется лишь единственно
В утре серость и хмарь непогодная.
Утро белое! Утро тревожное!
Дымным холодом веет дыхание.
Белым облаком гладь бездорожная.
Безмятежное в ней пребывание.
Состояние иного мира,
Состояние иных законов…
Познается странная сатира
В осмеянии и степень тронов…
Выдумка иного измеренья
На листы под старый шрифт ложится,
Отражая жажду утоленья
Комплексов заполненной страницей.