А вот при прыжках по координатам, выданным телепортами, вернее, их специальным поисковым модулем, такого не происходило. Впрочем, выход потом всё-таки нашли. ИРОКОМ, заброшенный в окрестности найденной планеты, добирался до ее поверхности своим ходом, а потом производились сотни, а то и тысячи микропроколов с Земли по координатам, вычисленным искином, результат анализировался, уточнялся, передавался на родную планету, там снова происходил прокол, и так до тех пор, пока результат не станет приемлемым.
Передача информации осуществлялась незамысловатым образом. В месте первоначального прокола оставался висеть ретранслятор, а обычно точка выхода располагалась на удалении около тысячи километров от планеты, плюс-минус. Этот ретранслятор получал и сохранял информацию от ИРОКОМов и исследователей, то есть играл еще роль своеобразного удаленного накопителя информации, чтобы в любом случае, что бы ни произошло с исследователем, передать всю информацию на Землю. В определенные моменты времени срабатывал служебный телепорт, через который высовывался приемопередающий модуль. Производился обмен информацией с ретранслятором, и прокол пространства закрывался. Так же при необходимости можно было организовать и прямую связь с исследователем. Дубово, но на каком-то этапе телепортационных исследований процесс их адаптации и использования не то чтобы затормозился, но значительно замедлился. Впрочем, способ оказался достаточно надежным.
В результате трения об атмосферу внешняя поверхность трака раскалилась. Можно было бы обойтись и без этого, но программа исследований требовала придерживаться строгих правил. Если внутри, в связи с огромным опытом борьбы землян с вирусами и бактериями, можно было гарантировать их практическое отсутствие, то внешнюю многослойную пористую поверхность сложнее было обработать. Можно, но зачем, если спокойно можно прогнать через раскаленную плазму в месте прибытия и без всяких усилий выполнить нужную задачу?
***
Вообще-то, это было красиво. Сергей наблюдал буйство рукотворной стихии, находясь как бы внутри нее – внешние камеры, не боящиеся буквально ничего: ни больших температур, ни огромных давлений, даже если придется опускаться в местные Марианские впадины, спокойно передавали картинку, которую уже УНИК в голове Сергея собирал и улучшал.