– Чего?! По морде дашь?
– Надо будет – дам!
– Ну, давай!
Егор выставил вперед правую сторону лица, оказавшись почти вплотную к Ире. И тут же, в одну секунду, достал из кармана телефон и на вытянутой руке направил камеру на них:
– Что вы себе позволяете? А? Сотрудник школы… С учеником…
Ира резко отпустила его воротник. Голова горела.
– То есть вы сейчас применили ко мне физическую силу. Да? Орали на меня. Пытались заставить здесь что-то мыть. Да? Я правильно повторил?
– Идиот! – вырвалось у нее негромко.
– Ага… Оскорбляете учащегося! Все записано! И как только вас к детям допускают? Надо разобраться.
* * *
Если честно, ее давно очень многое раздражает. И глобально, и по мелочам. По мелочам особенно. Но она научилась с собой бороться, заглушать, прятать недовольство за сдержанностью или даже вежливой улыбкой. Никто, наверное, и не догадывается, какой вулкан часто клокочет у нее внутри. И как он мучает ее, жжет.
Срыв должен был когда-то случиться. Обязательно с треском! Как если резко порвать хлопковое полотно на две части. Половинки ровные получаются, но края махрятся, напоминая, что это был нервный порыв, а не аккуратная работа ножниц.
Егор просто попал под руку, как то самое хлопковое полотно. Не этот случай, так что-то другое бы точно было. Полегчало ли ей? Непонятно, да и некогда разбираться, потому что надо спасать стенд.
Гадкий черный фломастер не оттирался. Ни тряпкой, ни губкой. Только расползался разводами и грязной мутью по всему стеклу. Надо идти в столовую, просить какое-нибудь средство. Или к завхозу, у него точно что-то есть. А время летит, вот-вот будет звонок. Пока добежишь по лестнице туда-сюда, здесь уже соберутся школьники.
Ира торопилась. Ругалась. Отчаянно водила тряпкой по еще недавно прозрачному пластику. Еще чуть-чуть, и он, наверное, загорится. Может, и правда, проще все спалить, чем оттереть? Нет вещи – нет проблемы.
Звонок. Вот и все!
Ира расставила широко руки и обхватила стенд, приподняла, сняла со стены, плечи тут же рефлекторно откинулись назад, как у танцоров бальных танцев во время вальса, руки при этом удерживали раму насколько можно впереди, подальше от тела. Еще не хватало испачкаться! Переворачивать времени нет, а пластик в разводах так и норовит прижаться к любимой кремовой блузке. Но ничего, обошлось.