На стене осталась торчать одинокая шляпка гвоздя. Как бельмо на глазу. Ведь просила же Ира найти другой способ крепежа! Двадцать первый век на дворе, двусторонний скотч хотя бы можно было взять? Но завхоз не верил в «эти ваши причуды», верил в гвозди и молоток, а о его упрямстве давно слагали легенды и страшилки, поэтому от одной мысли о возможном споре с ним у Иры стучало в висках.
– Стенд еще не готов… – выпалила она собравшимся у кабинета школьникам, самоотверженно прикрывая спиной дверь, как если бы там прятались сокровища, а толпа собиралась взять ее штурмом.
Глаза школьников разом потухли. Просто кто-то выключил лампочки внутри.
«Как?..», «Почему?..», «Сказали же, на этой перемене…».
– Ребят, подходите на следующей, все будет. Обещаю! Не успела немного…
«Ну во-о-о-от…», «Чо за фигня?..», «Блин, еще ждать…».
– Ну, извините… Не волнуйтесь только. Чуть-чуть потерпите еще. Да? Мои вы хорошие, все будет! Хорошо? Ну вот. Молодцы. Потерпите.
Бормочущие дети разошлись в разные углы, как бильярдные шарики по столу.
Ира зашла в кабинет, закрыла дверь на замок, выдохнула и отчиталась перед Робинзоном:
– Теперь у меня есть почти час на то, чтоб привести все в порядок. Успею. Ну каков паразит этот Смирнов, а? Согласен со мной? Да-да…
Робинзоном звали цветок драцены, живущий в горшке на подоконнике. Невысокий, щупленький, с лысым стволом и весьма скудной макушкой. Неказистый, чего уж. Но живой! А это уже достижение. Тут такое дело. В общем, когда Ира только заняла этот кабинет, горшки с цветами полностью покрывали подоконник, верхушку шкафа и даже частично стол. Но по мере того как новая хозяйка обживалась, горшки редели: цветы высыхали или начинали вдруг гнить, «болеть» ни с того ни с сего, и приходилось их выбрасывать. Нет, Ира старалась, поливала, даже несколько раз крутила горшочки вокруг своей оси, чтоб солнце равномерно попадало. Но как-то не задалось. Не сложилось. Из всего многообразия выжил один-единственный, похожий на перевернутый веник цветок драцены. За стойкость и живучесть Ира стала называть его Робинзон.
Они сразу поладили. Робинзон все понял про новую хозяйку и, видимо, научился добывать воду из воздуха, а может, питался ее монологами, на которые она была щедра, в отличие от подкормки или обработки.
Ира ценила своего стойкого солдатика, поэтому держала рядом ярко-красную лейку как напоминание о том, что его надо поливать. Потому как, если и он засохнет, с кем она будет делиться своими мыслями и переживаниями?