Подойдя к калитке, парень нажал кнопку звонка, ярко-красной точкой выглядывавшую из-под чёрной резиновой пластины, защищавшей её от ненастья. И тотчас, за забором послышался шум открывавшейся двери, ведущей в прихожую дома. Затем, последовал скрип выдвигающегося засова, и в открытом проёме забора, наконец, показался силуэт женщины, сестры Олега. Она совсем не была похожа на брата. Лишь ростом вровень с ним. В остальном, прямая противоположность друг друга. Не по годам стройная талия сразу привлекала внимание, с выпиравшим из белой атласной блузки бюстом третьего размера и круглой, оттопыренной назад, как у выпускницы школы, попкой, крепко сидевшей на ровных длинных ножках. С тёмной, уложенной под каре причёской, выразительно смотревшейся на фоне светлых и глубоких, как омут, глаз. А прямой, чуть с горбинкой носик, и чувствительные, пухлые губки придавали ей образ небо жительницы, спустившейся на грешную землю погостить. Лишь неглубокие морщины у глаз, да небольшие складки на длинной шее бессовестно выдавали её возраст.
– Ну, наконец-то! Мы уже заждались вас. Проходите, проходите!
Весело защебетала хозяйка грудным, ласковым голосом, пропуская мимо себя молодую пару, которая проскользнув в прихожую дома, сняла обувь, куртки, и тут же проследовала в зал, где их ожидали родители невесты. Григорий Леонидович, отец Юли, тучный мужчина лет шестидесяти с крупной залысиной на голове, нехотя поднялся из-за накрытого угощением стола, и, шагнув навстречу, обнял поочерёдно молодых, после чего, улыбнувшись в толстые губы, проговорил:
– Ну! Вот мы вас и дождались. Специально спать не ложились. Решили посидеть с вами в тесном семейном кругу. Всё-таки «последушка» замуж отдаём. Третью дочурку. Как не погулять? Так что, присаживайтесь. Как говорится, «с корабля на бал».
Позади молодых прыснула смехом Елизавета Ивановна, и словно эхом, ей откликнулась мать Юли, встав следом за мужем со стула. Этой женщине было давно за пятьдесят, на которые она, в сущности, и выглядела. Узкие, как у дочери, губы говорили о властном характере Елены Павловны, в чём не преминула она убедить окружающих в следующую минуту. Как и супруг, поцеловав в щёки молодёжь, она сразу взяла в свои руки дальнейший ход праздника. Усадив всех за стол, женщина налила молодожёнам в фужеры шампанское, а тем, кто постарше, в рюмки водки и произнесла тост: