– Нечего тебе там делать, – сказал Рональд. – Пока ты будешь перебирать бумажки по нескольку часов каждый день и посвящать себе исключительно уик‑энды, жизнь пройдет мимо. Я хочу, чтобы ты получала удовольствие от жизни.
Как‑то незаметно исчезли регулярные подарки, которые раньше Рональд делал Мередит довольно часто. Теперь он просто давал ей крупные суммы денег и она уже ходила по магазинам сама. Последним значительным подарком от Рональда была машина, нежно‑голубой «форд‑пума», очень в духе и стиле Мередит…
Можно сказать, что, оставшись без работы и получив в полное распоряжение квартиру и машину, Мередит оказалась предоставленной сама себе. Их с Рональдом встречи, конечно, не стали менее частыми. Но определенно стали более хаотичными. Он уезжал в деловые поездки, много работал, мог нагрянуть внезапно и предпочитал приезжать к Мередит, нежели выбираться куда‑то в город.
Впрочем, если они созванивались и Мередит заявляла о своем желании поужинать где‑то в модном месте, или посетить очередную выставку, или выбраться на знаменитый мюзикл, то Рональд всегда соглашался.
Однако же большую часть времени Мередит была предоставлена самой себе… И она не знала, как этим временем распоряжаться. В ее кошельке теперь без каких‑либо усилий с ее стороны всегда были деньги. Ей не о чем – вернее, почти не о чем – было заботиться. У нее не было никаких особых целей и планов.
Время она проводила, совершенствуя и без того идеальную внешность в салонах красоты или путешествуя по магазинам белья и одежды. Украдкой, правда, вздыхая о тех временах, когда Рональд сам отвозил ее в магазин и оценивал, помогал определиться с выбором, а она видела, что небезразлична ему.
Ей даже в голову не приходило, что именно теперь можно заняться чем‑то, на что раньше не было возможности. Продолжить обучение, определиться с каким‑то интересным делом по душе, выучить иностранный язык – вариантов было море. Но ни один из них так и не пришел в светлую голову Мередит.
Возможно, Рональд, сам того не осознавая, искусно поддерживал в ней это настроение. Создавал ощущение того, что ей, такой красивой, желанной и понимающей девочке, для полного счастья в жизни необходимо лишь поддерживать определенный уровень, достойный этой самой красивой жизни.
При этом он ни разу не говорил ей о своих чувствах. Время от времени он делал ей комплименты, говорил что‑то о том, какая она, но Мередит ни разу не слышала от него слов любви.