Как пришла ей в голову эта мысль? То ли влетела в форточку с вечерним морозным воздухом, то ли вылезла из-под дивана, хитро задрав мордочку и гадая, что будет дальше. Короче, Людмила достала пачку бумаги, уселась за кухонный стол и пошла строчить письма. При разных адресатах текст был примерно один и тот же. Ей глубоко памятны дни, проведенные с… Она часто вспоминает, как была счастлива в… Именно он подарил ей веру в себя, как женщину… И прочая белиберда, рожденная воспаленной женской фантазией. После изрядной доли комплиментов, упавших на мужские амбиции, следовала проза жизни. Людмила ненавязчиво указывала на свои стесненные жизненные обстоятельства и скромно просила оказать ей разовую финансовую поддержку в знак благодарности за хорошо окончившийся роман.
В запале Людмила подписала небольшую пачку конвертов (благо, закупила для поздравлений к 8 марта) и тут же спустилась к почтовому ящику на углу дома, чтобы не передумать.
Утром она готова была царапать ящик ногтями. Но железные почтовые ящики почему-то с советских времен оставались оплотом надежности. Видимо, за ненадобностью: кто сейчас пишет письма?
Жизнь тянулась своим чередом. В магазины Людмила больше не заходила. Дом, телевизор, работа, дом, телевизор. Как-то вечером позвонила соседка:
– Людмил, ты в какую лотерею играешь? И все втихушку, поделилась бы опытом, жалко что ли?
– Ты о чем?
– О чем? Да ты в почтовый ящик заглядывала? Я сегодня по ошибке открыла, ты уж прости.
– И что там увидела? Рекламные листки паутину порвали?
– Ну, знаешь! – соседка швырнула трубку.
Людмила нехотя выбралась из любимого кресла, накинула куртку, спустилась на три этажа. В ее руках было пять извещений. Общая сумма переводов – 16 тысяч рублей. Дома, разложив почтовые бланки перед собой, Людмила пережила все возможные в мире эмоции: она краснела, бледнела, стыдилась, плакала и смеялась, она лихорадочно соображала, что делать дальше, как выйти из этой нелепой ситуации, не уронив собственного достоинства и не став полной дурой, возвращая деньги обратно.
На следующий день она их получила. Проживя целую ночь в агонии, не меньшей, чем во время написания писем, Людмила к полудню несколько успокоилась. Ну, написала. Ну, откликнулись. Кстати, скольким она написала? Вот черт, точно не вспомнить. Надо же, денег прислали. Смешно. Грустно. Нет, все-таки смешно. Ожившие фотографии в виде материальной поддержки. Я продала свои лучшие воспоминания! Только без самокопания. Они далеко заводят. А далеко мне не надо. Мне цинично – до ближайшего магазина. Отступи, мятая барахолка, мне сегодня не до тебя. Я примерю все вещи в более комфортных условиях. С чего начнем?